Математика, философия и йога

Не будем обращать внимания на физическое тело. Это только досадная помеха. В связи с этим я хочу выразить большую симпатию к воззрениям Плотина — он стыдился того, что у него есть физическое тело, — и Шанкары, кото­рый придерживался строгой вайрагьи. Шанкара говорил: «Что такое тело? Это просто мешок. Он сделан из кожи, костей, сухожилий и наполнен навозом, мочой и слизью. Как можно питать к нему привязанность?» Думаю, совре­менные анатомы и физиологи сочли бы такое описание слишком кратким, но общий смысл вполне понятен. Шанкара хотел вызвать у себя вайрагью. Слово «вайрагъя» озна­чает «отвращение». Если вы испытываете отвращение к ми­ру внешних, явственных форм и устремление к миру выс­шему, то извлекаете пользу и от толчка снизу, и от рывка сверху; это очень помогает — стремление тянет ввысь, а вайрагья отталкивает от низшего. Вот в этом и суть: мы будем полностью игнорировать физическое.

Рис. 26

Нас интересует психическое. Здесь сознание возвыша­ется (этот подъем олицетворяется восхождением кривой над начальной точкой); сознание нацелено на окружающий мир, каким мы его знаем, а позади него, ниже него прости­рается огромное царство под названием «Бессознательное»; оно несомненно воздействует на нас, обращается к нам пос­редством сновидений, гипногогических видений и други­ми, менее ощутимыми способами, никогда не выдвигаясь при этом на первый план сознания. Так называемая точка смерти (то место, где кривая, опускаясь, пересекается с пря­мой) представляет собой просто момент обращения: в этот миг то, что размещалось на переднем плане сознания, отс­тупает в тень, а прежнее бессознательное или некая его часть выступает вперед.

Мы переживали это уже стократно, тысячекратно, но обычно человек несколько устает от того, что повторяется гуголы раз. У него возникает желание понять, как разорвать этот замкнутый круг, ведь в нем нет никакого развития, только непрекращающееся движение от безграничного прошлого к столь же бескрайнему будущему, вновь и вновь, круг за кругом. Хочется вырваться. И вот здесь воз­никает мандала (см. рис. 26). Ее нарисовал для меня один из помощников, профессиональный чертежник. Исходная кривая была представлена на рисунке 21 (теперь она повер­нута на ?/4 радиан). Очевидно, требовалась симметрия, и это привело к использованию так называемой сопряжен­ной гиперболы; затем был добавлен квадрат, стороны кото­рого касаются ветвей гиперболы в ее вершинах. Потом в этот квадрат была вписана окружность, в нее — еще один квадрат, после чего я почувствовал себя вполне удовлетво­ренным. Именно так разрастается мандала. Вы можете убе­диться в том, что этот чертеж соответствует условиям пос­троения мандалы, то есть требованиям четырехсторонней и круговой симметрии. Однако, как правило, мандала ста­новится эстетическим произведением, ее пишут как карти­ну, и даже, по словам Юнга, танцуют, но в данном случае это не эстетическое, а концептуальное построение. Рисунок только указывает на некий принцип, и такой факт делает его нетипичным: это умозрительная, теоретическая манда­ла, а не эстетическое творение. И все же ее разрастание на протяжении долгих лет вплоть до того момента, когда я испытал удовлегворение, может служить типичным при­мером подобного процесса. Он олицетворяет образование некоторой целостности. Юнг говорит, что мандала обычно означает возникновение Я в процессе преображения лич­ности. Какие бы трудности ни ждали человека впереди, в тот миг, когда пациент выплескивает из себя мандалу, она оказывает на него целительное воздействие.