Гражданин двух планет

VI

Снова лагерь у лесной полосы Честела. Весь долгий день наш путе­шественник разглядывал окрестности, красоту которых трудно передать словами. На севере на одиннадцать тысяч футов возвышается гора «Гу­синое гнездо», кратер которой всегда полон пушистого снега. Внизу, в долине, прекрасный, словно драгоценный камень, лежит город Сиссонс; он видится под ногами, хотя расположен на высоте семи тысяч футов над уровнем океана.

Наступает ночь. Юноше и его товарищу не спится в палатке. Они взби­раются на гору верхом на мулах. Здесь тишина, лишь снизу едва доно­сится непонятный глухой шум. Луны нет, но все хорошо видно, снег будто сам по себе светится так, что все предметы на его фоне приобретают четкие очертания. Как черны мрачные скалы и ус­тупы! А что это за мерцающие огоньки там, в ночной дали? Ах, это го­родские фонари в нескольких милях отсюда и в тысячах футов ниже, хотя сверху не видно, как они далеко. Очень холодно, о, холод на­столько силен, что, кажется, сковывает разум! И могильное безмол­вие вокруг. Теперь уже и снизу до их ушей не доносится ни звука. Слишком высоко для всего, кроме тишины. Хотя днем солнечные лучи отражаются от снегов, как от зеркала, и буквально раскаляют воздух, снег все равно не тает.

Вот горячий серный источник в тысяче футов ниже вершины. Пут­ники согревают свои замерзшие руки в его теплой грязи и, вынув, быстро обтирают их, чтобы грязь не успела примерзнуть. Восхожде­ние продолжается. Глаза наливаются кровью в этом разреженном воз­духе. Тяжело дышать. Стук сердца подобен глухим ударам молота. Горло горит от жажды. Но не важно: под ногами уже вершина! Два часа ночи, июль 188... года.

Все еще ни единого проблеска зари. Но вскоре странное, ничего не освещающее сияние на востоке наполняет их души благоговением и каким-то непонятным беспокойством. Свет все прибывает, и с немым изумлением, почти со страхом они наблюдают, как из-за горизонта медленно выплывает огромный солнечный диск. А внизу все еще ца­рит самый темный предрассветный час, не видно ни гребней, ни хол­мов, ни долин - ничего, лишь непроглядная ночная тьма. Стоящим на горе кажется, что они оторвались от мира и на какое-то мгновение время остановилось. Вся планета словно исчезла, есть только горная вершина в пол-акра высотой - единственный видимый клочок Все­ленной, да устрашающее великолепие Гелиоса. (Наверное, нечто по­добное испытывал «последний человек» Кэмпбелла.) Весь мир куда-то канул, и лишь юноша да его спутник - одни на крохотном па­рящем в воздухе клочке тверди, которую почти лишенное лучей сол­нце освещает холодным, странным, причудливым сиянием.