|
Аид — просто царство теней… Мрачное и бесперспективное место… Другое дело — какие-то там счастливые острова… а также греческий Олимп. Олимп абсолютно устроил бы криминального «триумфатора-пригибателя». Живут роскошно. Пируют… Пригибают смертных… Трахаются — и в своем круге, и с использованием телок, добываемых в стане «опущенных» (то бишь смертных). Олимп даже лучше Вальгаллы, где все подчинено последней схватке сил добра с силами зла. Но ход туда метафизически перекрыт. Да, какие-то отдельные супермены чего-то удостаиваются. Но это еще надо просоответствовать. Вот Геракл. Крутой мужик, все у него чин-чином. Но еще и сын этого самого Зевса. Для сынков местечко сладкое припасено… А если ты не сын… Да и вообще — нет нужной метафизической нормы, а на исключениях далеко не уедешь. «Пошто расселись, гады, на Олимпе и не пускаете! свой суперпритон, в свою, такую клевенькую, малину?» Убежден, что прорабатывавший подобные политметафизические сюжеты читатель упрекнёт меня в блуждании по окольным тропам. При том, что прямой и кратчайший метафизический путь понятен. И связан не с проработкой других моделей Рая, а с соблазнами Ада. В Аду как раз все и должно быть поделено на мучителей (чертей) и тех, кого мучители истязают. То есть на садистов и мазохистов. Пока жертвы, раскаиваясь, вопиют о спасении — они не погибли окончательно. А вот когда они возлюбили Ад, как заложники — террориста… Тогда все кончено. Нащупывавший подходы к подобной теме читатель укажет мне и на то, что фашисты очень активно прорабатывали тему Ада, создавали в виде лагерей смерти его «земные аналоги». Мне это все известно. Но у Ада, его хозяина и всей его метафизики есть один существенный недостаток. Хозяин Ада лишен высшей сакральной легитимации. Он павший, наказанный, слабак. Его изгнал начальник. Он может бунтовать, но не более того. В конечном счете — его накажут, пригнут. Неоптимистично… «Не греет»… А вот если хозяин Ада — старый бог, свергнутый узурпатором, тогда другое дело… Старый бог легитимнее узурпатора. Узурпатор привнес в мир Новую Идеальность, он по определению, хотя бы по факту своей новизны, и историчен, и (что, по сути, почти тождественно) хилиастичен. Перейти на сторону Старого бога, присягнуть его метафизике, дабы… Разместиться в итоге вместе с ним в каком-то правильно организованном суперпритоне… «Олимпе для себя»… «Острове блаженных»… Идея свергнутого Бога была глубоко созвучна древнему Средиземноморью. Кронос, поедатель детей, — это свергнутый Зевсом старый бог греческой античности. Римский Сатурн — культурное заимствование, тот же Кронос. Сатурн — отец римских сатурналий, предшественниц всех карнавальных западных действ и незападных вывороченных наизнанку празднеств, включая масленицу с ее карнавальными ряжеными. Греческий эллинизм, осваивая миры ойкумены и сравнивая ее богов, считал Кроноса, Сатурна, Баала, Сета одним и тем же «старым богом». Богом, которого свергли, отменив архитектуру трансцендентного мира, его принципы соотнесения трансцендентного с имманентным, а также все остальное… — 273 —
|