|
Как сказано во второй части «Мира Огненного», положение русского народа, по сути, можно понять только высшим иеровдохновением. Объективное сознание не имеет права отрицать тех нравственных свойств, которые русский народ унаследовал за эти 25 лет страданий. Во-первых, потрясена и исчезла психология «своего уголка, своей делянки» – цепляние за иллюзорные ценности, которые лежат в основе любого эгоизма и которые вели назад всё человечество по пути инволюции. Во-вторых – молодёжь воспитывалась в служении Общему Благу. Третье – здесь заложены первые реальные основы для обретения опыта Общины. Хотя эта община и была недобровольной, хотя она принесла бесконечно много страданий и трагедий, но всё же в конце концов эта тактика джиннов послужила и чему-то пригодному в будущем: часть молодёжи утвердится в этом радикальном, будущном, основополагающем понятии. Как же расцветёт это сознание, когда община вновь станет добровольной и всё государственное устройство будет в высшей степени гуманным. Такое время грядёт, и сердце молвит, что оно уже у ворот. Но нужно созидать даже теперь. Всеми силами духа горячо стремиться ему навстречу, хотя бы в мыслях своей повседневной жизни этому способствовать. Хотя бы малейшей, но чистой вибрацией сердца очищать путь к великим Возможностям. 10 октября Много говорилось о «детях Саласпилса». Это уже стало символом, за которым раскрывается вся нескончаемая трагедия приграничной России. Бесконечно много приходилось слышать от очевидцев, что группы «шуцманов» и добровольные отряды немецких войск вычистили всю русскую приграничную зону шириной в 40-50 километров, что стёрты с лица земли все постройки и тому подобное, что мужчин расстреляли, многих женщин угнали на работы, детей, оставшихся в живых, сослали в Саласпилс, что местами действовали совершенно зверски: в горящих домах сжигали живых или уже расстрелянных людей. Такое приходилось иногда видеть самим детям – очевидцам. Теперь эти дети – вопиющий пропагандистский пример варварства германской цивилизации. Большинство детей, помещённых в Саласпилс и в другие места, умерло. Их можно было взять в качестве приёмных детей, так некоторые наши члены Общества и делали. Мальчик, принятый нашим Блюменталем, в скором времени умер. Кажется, они совершенно ослабленные, свирепствуют эпидемии. Какую меру страдания приходится испытать человеку! Какое мучительное испытание выпало детям прифронтовой полосы! Пространство переполнено их безмолвными жалобами. А что приходится пережить тем, кого немцы насильно эвакуируют, сжигая за ними их жилища? Немцы сами хвастают, что после планомерной эвакуации района там остаётся только пустыня. Не мне это описывать, когда-то это вскроют исторические хроники, как предупреждение будущим поколениям. — 339 —
|