|
22 марта. Понедельник Неделю я прожил в Ропажи. Отпуск надлежало использовать ещё в этом месяце, поэтому я направился в сельскую местность столь ранней весной. Эти дни провёл далеко от мирского шума, углубившись в себя и в свою работу о Граале. И последние три дня я был в гостях у Гаральда. Это была славная поездка, величественные дни! За три дня мы исходили все леса и поля в округе во всех направлениях. Нам было много что обговорить – все представления о будущности, что накопились на сердце, – и только лес да тишина слышали наши дерзновенные мысли и слова. Больше всего мы мечтали о Будущем. Что будет, как всё произойдёт? Как всё будет, когда у власти будут действительно Божьи Помазанники? И каким тогда будет устройство в Европе? И что будет с Латвией? И ведь на самом деле, тогда мы все, все будем захвачены великим, огненным строительным трудом. Тогда не будет больше времени мыслить ни о своих радостях, ни о своих мелких неурядицах. Удалось мне подискутировать и с женой Гаральда. Чудесно, что она стала уже немного уступчивее, хотя пока ещё не может выбраться из узкого круга мышления адвентистки. Она наконец прочла книгу о Конфуции и Будде, которую я послал Гаральду. Это – большой шаг вперёд. Признаёт Будду великим духом, однако христианство считает высшей религией. Я сказал, что верю в то Учение, которое Христос дал только своим ученикам, которое народ не мог понять, что наше сердце любит определённые звёзды, но нельзя сравнивать их сияние. Теперь я послал именно ей некоторые книги. Ибо чувствую, что придёт и для неё час пробуждения духа. Бесконечно много было нежного весеннего солнца в эти дни. Но самым прояснённым, кажется, был день вчерашний, – тишина и синие, бескрайние, ясные небесные дали. Весенние белоствольные берёзы – как добрые приветствия чему-то долгожданному. Природа была полна странных предчувствий. Казалось, скоро, очень скоро должно случиться нечто чрезвычайное. Первый день весны. Начало астрономического года. Ощущаю дружественность в природе. Познакомился я существеннее и с Гаральдом. Давно уже между нами не сияло такое неспешное и сердечное согласие. Каким внимательным и заботливым ко мне он был! У него ведь доброе сердце! Я уже познал его бурный темперамент, и если его полностью обуздать – это будет великая сила. Везёт ему и в изобретении лекарств. Есть у него лекарства «для силы» и лекарства «радости», недавно придумал лекарство для укрепления ауры и для бесстрашия, и только что – «от меланхолии» и для самососредоточения. Когда он давал мне попробовать, я немедля ощущал соответствующий настрой. Способ диагностирования у него, можно сказать, – гениальный, он не столько видит, сколько чувствует вид недуга больного, и, кажется, достаточно точно. Этого современная материалистическая медицина ни понять, ни признать не может. Но наступит время и духовной медицины. Тогда-то Гаральду будет принадлежать ведущая роль. — 335 —
|