|
8 декабря Сегодня вышло «Братство». Мы отослали экземпляр в Индию. 13 декабря. Понедельник На сердце так тяжко, тяжко. Мы доверили художественное редактирование книги об Н.К. Либерту. Но он просматривал корректуру довольно поверхностно. И его вкус несколько отличается от вкуса Рериха. Американские клише напечатаны, но из нашего Музея – ещё нет. Мы попросили Либерта выправить все изготовленные клише заново. Как же он не осознаёт, сколь велика ответственность за эту грандиозную книгу, которую напечатают в таком количестве экземпляров! При подготовке издания работали мы вместе с Гаральдом, но теперь вижу, что всё это дело мне надо больше брать в свои руки. Вчера я пригласил на помощь Пранде, и сожалею, что так поздно. Вчера весь день до поздней ночи мы вместе с ним заново составляли макет монографии. На этот раз так, как Н.К. желал, – более-менее в хронологическом порядке. Завтра Пранде пойдёт говорить с Либертом. Очевидно, придётся на время закрыть Музей, ибо в типографию мы увезли около 15 картин и, кроме того, 8 декабря увезли литовские работы. Тяжело, конечно, закрывать теперь, когда интерес публики загорелся. Может быть, найдём какой-то компромисс. Но новая великая тяжесть нагрянула вчера в старшей группе. Асеев предложил Клизовскому издавать в Риге его журнал. Поскольку у Общества теперь средств нет, то он договорился с частным издателем. Однажды он, правда, спрашивал совета в старшей группе, но неужели он не видел, что настрой был против издания журнала в Риге? Я зачитал дважды замечания Н.К., которые дают понять, что теперь издание журнала «Оккультизм и Йога» в Риге нежелательно. Однако выяснилось, что Клизовский всё же договорился с Вайчулёнисом о финансировании этого издания и т. д. Я ведь сказал, что если бы он мог издавать журнал с преобладающими в нём материалами (процентов на 70) культурного содержания и название его было иным, то тогда ещё можно было бы подумать. Но ныне, когда общественный интерес к Музею велик, когда у нас уже есть издательство «Агни-Йога», такой журнал, даже если издатель – частное лицо, может создать неприятный хаос. Притом я думаю, что Клизовский не годится на должность редактора. И как раз я получил письма Н.К., которые на этот раз определённо отвергают возможность издания журнала в Риге. Это письмо вчера в группе прочёл Гаральд. И тут он вдруг набрался храбрости и выложил всё, что только накопилось на сердце против Клизовского. Получилось некультурно, и я очень сожалею, что у меня не хватило сообразительности и я его не остановил. Гаральд ставил в упрёк Клизовскому его игнорирование Иерархии (в данном случае – по отношению ко мне), что он никогда не советуется со мной и т. д. Драудзинь резко одёрнула Гаральда за такое отношение к старшему члену. И Элла пыталась психологически понять и защитить Клизовского. Мисинь, хотя и потише, вторила Гаральду. Так вчера добрый, героический Гаральд сотворил такое зло, которое опять придётся тяжко залечивать. Всё же я неизменно ощущаю неудобство в отношениях с Клизовским, с его личными стремлениями. Но эти наклонности резко проявлялись в нём уже во времена д-ра Феликса Лукина. Разве многократные «поучения» его исправили? Уже зачитывание в группе письма Н.К. было достаточным уроком, который каждого более-менее чуткого человека заставил бы покраснеть. Можно указывать, но не в такой форме. Ведь только вчера Гаральд прочёл письмо Н.К. к Гущику, где Н.К. укоряет последнего в вечном стремлении осуждать других. А что делает сам Гаральд? Таких волн конфликта не было в Обществе давным-давно. — 216 —
|