|
А теперь – о создании нашего Музея. Приглашения друзьям Николая Рериха за рубежом на открытие Музея и на конгресс мы начали рассылать уже заблаговременно, согласно адресам, присланным нам Шибаевым. Список этих письменных приглашений всё увеличивался. Только во второй половине сентября мы начали задумываться о печатных пригласительных, отдельно в Музей и отдельно на конгресс, которые мы решили рассылать только по странам Балтии. И тут вдруг явилась мысль об отделе искусства стран Балтии в нашем Музее. Идею подал уже несколько месяцев назад Н.К.: он давно мечтает видеть отдел латышского искусства в нашем Музее, и если возможно, то и коллекции эстонского и литовского искусства. И мы решились на великое дерзновение и напечатали на пригласительных, что в Музее заложены первые основы отдела Балтийских стран. До сих пор у нас абсолютно ничего не было, ни единой работы для этого отдела. Единственно литовцы нам обещали около 30 работ, но мы не надеялись, что в них окажется какое-то высокое качество. Итак, 30 сентября мы решили: надо, во-первых, срочно податься в Эстонию и получить оттуда произведения, чтобы хоть как-то было представлено эстонское искусство. Кроме того, надо прийти к ясности относительно лиц, которые будут участвовать в конгрессе от Эстонии. Обещали – Кайгородов, Рудникова и другие. Но последняя требовала, чтобы официально пригласили и её мужа, барона Икскюля, и главу общества парапсихологов. Мы этого не сделали, ибо от Кайгородова нам стало известно, что Икскюль сильно скомпрометирован в глазах эстонской интеллигенции и плохо смотрят на саму Рудникову, и если бы Рудникова поехала, то, возможно, что ни он, ни Пятс, ни другие эстонские художники не явились бы. Но получилось, что не приехали ни Кайгородов, ни Рудникова. Рудникова в последний момент прислала телеграмму, что не приедет. Возможно, обиделась, что мы не пригласили её мужа, хотя по её заданию К.Миллер дважды от нас этого требовал. Мы этого не сделали, во-первых, по упомянутым выше мотивам. Кроме того, ещё д-р Феликс Лукин нам высказал серьёзные сомнения относительно Икскюля. Во-вторых, Блюменталю и Гаральду, когда они были в Таллине, говорили, что одной из главных причин, почему Рудникова и члены Метапсихического общества желают ехать в Ригу, является то, что, пользуясь нашим приглашением, они получили бы льготный железнодорожный тариф и могли бы в Риге встретиться со своими собратьями по убеждениям. Вообще, на это общество, так же как и у нас в Риге, интеллигенция смотрит скептически. И недаром, потому и нам надо быть начеку, ибо удивительно, насколько в Таллине мало ясности относительно оккультных вопросов, спиритизм и медиумизм очень распространены, и даже лучшим оккультистам присущ оттенок психизма. Недавно нас посетила одна дама из Метапсихического общества в Таллине, которая выступала с лекциями в Рижском обществе психических исследований. Ей присущи способности автоматического письма, и она «переписывается даже с Махатмами»! Разумеется, что после этого её утверждения мы отнеслись к ней совсем холодно. Такие вот пророки теперь бродят по миру и смущают умы. В конце концов, от того, что указанные лица не приехали на конгресс, мы не много потеряли, ибо явился столь нежданно новый приятный гость – представитель Фонда культуры Эстонии, художник Гринберг, делегированный Пятсом, очень культурный человек. — 207 —
|