Ученица мага. Моя жизнь с Карлосом Кастанедой

и хотя лицо мужчины было в дымке, я знала, что это Карлос. Он долго говорил о необходимости начать революцию. Я предположила, что речь идет о поли­тическом выступлении, но мужчина сказал, что это нечто бесконечно глубокое — личная революция духа. И пообещал, что мы встретимся вновь. Он был крайне серьезен, даже мрачен, и совершенно не походил на того веселого человека за обедом.

Я проснулась с самым странным ощущением: нисколько не сомневаясь, я твердо знала, что буду помнить этот сон всю свою жизнь.

Глава 2

ПРОМЕЖУТОЧНЫЕ ГОДЫ

Наше любопытство доводит нас до опасной черты.

Роберт Браунинг «Апология епископа Блуграма»

Прошло девятнадцать лет с момента моей пер­вой встречи с Кастанедой и до моей инициации в ученицы мага. Между 1973 и 1991 годами мы встре­чались случайно, нерегулярно, и не только из-за его любви к таинственности, но и потому, что я сама редко обращалась к нему. У меня никогда не было его телефонного номера, а у моей семьи тем более единственным способом связаться с ним было от­править письмо через Неда или через бухгалтера Карлоса, Джери Варда. Иногда Карлос звонил Ир­вингу и оставлял номер Варда или номер без имени для меня. В более чем половине случаев, когда я пыталась позвонить, я слышала только гудки. Карлос иногда заходил без предупреждения к моим родителям в их дом в Бентвуде или в дом моего брата Дэвида неподалеку от Санта-Моники. Он обыч­но говорил: «Я ищу Эйми». Мне было лестно, и никто из моих домашних не чувствовал себя обиженными, — его эксцентричность всем нам казалась очарователь­ной. Дэвид вспоминал, как он с женой и Карлос с

Джина-она же Флоринда Доннер – демонстрирует

приемы карате школы Ката

Анной-Мари в 1981 году ходили на фильм «Пи-шоте», снятый другом Карлоса, Гектором Бабенко. Эта душераздирающая история о нищих бразильских под­ростках, рассказанная на португальском (Карлос бегло говорил на нем), заставила его плакать; она так напо­минала его прошлое. Другими любимыми его филь­мами были «Бегущий по лезвию бритвы», «Босоногая богиня», «Седьмая печать» и «Тора! Тора! Тора!»

Дэвид рассказывал, что в тот вечер Карлос раз­веял тяжелое впечатление после сеанса веселыми пародиями на фильмы про войну «класса D», кото­рые нравились им с Анной. Они шутя подтрунивали друг над другом: «Полоумный шелудивый пес», «Подлый сукин сын!», «Злобная утроба!» Оба хихи­кали и осыпали друг друга смешными ругательства­ми, так что вечер удалось спасти.