Ученица мага. Моя жизнь с Карлосом Кастанедой

Во время стрижки мы беседовали редко. Карлос концентрировался. Я с изумлением наблюдала, как Карлос сосредоточивался — стриг ли он волосы, за­нимался ли любовью или смотрел кинофильм, — его внимание было абсолютно. Карлос все время менял стиль моих стрижек. Стрижка почти «под ноль» была моей любимой. Волосы слишком корот­кие, но лицо становилось выразительней.

Как-то раз Карлос узнал, что я должна присут­ствовать в качестве наблюдателя на деловой встре­че, и дал мне старинные серьги с сапфирами фи­лигранной работы, «чтобы они охраняли меня во время переговоров». Потом чуть-чуть подправил длину волос. Он считал, что так я буду выглядеть как профессионал, а не гроза мужчин. Я оценила его стратегию, но все-таки расстрилась: через неделю прическа будет опять короткой и я как бы возвра­щусь к началу пути.

Флоринда была моим посредником. Она под­талкивала, упрашивала и теребила Карлоса, чтобы он стриг мои волосы. Иногда они становились на­столько длинными и неухоженными и выглядели так ужасно, что я выливала на них целые пригор­шни геля или завязывала в хвостик. Карлос крити­чески оценивал меня в классе и говорил: «Уже нуж­но постричься, chola». Проходили месяцы. Чем короче была стрижка, тем счастливее я была, пото­му что это дарило мне месяцы свободы от беспо­койства о моей дикой копне завитков. «Мне так хочется самой постричь тебя! — сочуствовала Фло­ринда. — Но он узнает, поймет, даже если подрезать совсем чуть-чуть, и никогда не простит мне этого». Однажды, отчаявшись, я пожаловалась одному уче­нику воскресной школы — он был парикмахером — и попросила его слегка постричь меня. Никто ниче­го не заметил. В другой раз я спросила Астрид, можно ли мне потихоньку подрезать волосы. Она была шокирована: «Не делай этого! Это может по­вредить твою энергию! Я бы никогда не позволила никому, кроме нагваля, подстригать мои волосы! Кроме того, если он узнает, то никогда не будет подстригать их снова!»

Карлос, заканчивая стрижку, никогда не позво­лял мне подметать остриженные волосы. Было что-то неожиданно трогательное в том, как он тщатель­но сметал мои завитки в совок, отказываясь от всех

моих предложений помочь.

—Дай я подмету! — Я улыбнулась и потянулась

за метлой.

Нет, нет, нет, preciosa, ты расслабляйся! — Карлос носился с моими состриженными завитка­ми, пока пол не стал совершенно чистым. Он разгля­дывал свою работу с большой гордостью, ставя меня перед зеркалом и поддерживая другое, чтобы пока­зать мне стрижку сзади.