|
Что это? — гневно потребовала я ответа. Что «что»? Я слышала кого-то —Ничего такого. Это у тебя в ушах, — еще одно хихиканье. Ялповесила трубку и заплакала. Позже Кдалос стал более жестоким. Однажды я позвонила, *1гобы обсудить что-то, и он сказал: «Я не могу сейчас говорить! Я нахожусь в глубоких, очень глубоких исследованиях». Я слышала женское хихиканье, когда он вешал трубку. Вещи, которые я так никогда и не пойму, — это его жестокость и эти женские смешки. Когда он снимал трубку, я лежала, не смея пикнуть, так как не хотела никого травмировать. Единственное, чего я хотела, чтобы он был нагвалем одной женщины. Для некоторых читателей истории сексуальной жизни Кастанеды будут соблазнительными, для дру гих — оскорбительными, для третьих — пикантными, и так далее. Я полагаю, что о них необходимо было рассказать по нескольким причинам. С одной стороны, меня часто спрашивают: «Что заставляло такую образованную женщину, как вы, находиться в ситуации, которая все более и более подрывала смысл понятий „правильно» и „неправильно»?» К Карлосу меня влекла сила моей страсти. К тому же это было приключением, включающем экзотические магические ритуалы. Создавалось радостное ощущение, что ты находишься в авангарде развития человеческой мысли. Я гордилась тем, что была «аморальной» — мораль стала частью «социального порядка», и мы были вне его. Мораль существовала для «пресыщенных сексом». И хотя я не признавалась себе в этом много лет, но существовала «скрытая сторона» моего воспитания, которая привела к тому, что я жаждала от мужчины плохого обращения. Я росла среди неверности и темных тайн. И, как объясняли про таких, как я, Крамер и Олстэд, «оказавшись втянутыми в это», они не могли рассматривать себя в качестве объектов авторитарной манипуляции. Они видели себя скорее истинными духовными искателями приключений, бесстрашно раздвигающими границы условности. Для них способность переступить социальные ограничения, была знаком освобождения. Их гуру говорил им то же самое. Тот факт, что многих недовольных или творческих личностей без их ведома совратили, поставили в зависимое положение, заставили подчиниться догмам (что было заметно для других), указывает на особую восприимчивость людей к авторитарному управлению... Люди, которыми жестко управляют, полагают, что они свободнее, чем кто-либо... Основная идея, которая движет ими, — они находятся на пике развития». Когда состояние здоровья Карлоса резко ухудшилось, и наши интимные встречи прекратились, мне пришлось самой задуматься о том мире, в котором я живу так безоглядно. В чем заключалась «магия секса»? В том, что я испытывала странные и тяжелые чувства после наших любовных свиданий? Были ли мгновения внутренней тишины доказательством ее — 215 —
|