|
К творческому записыванию воспоминаний психотерапевту, думается, следует мягко побуждать пациентов в группе TTC собственным живым, личностным примером, дабы пациенты по примеру психотерапевта смелее открылись-раскрепостились в своем собственном творчестве. Привожу здесь один из своих очерков как пример побуждающей к ответному творчеству «целебной крохи воспоминаний». Оксана В пятнадцать лет, в девятом классе я безнадежно любил Лею Башкировус толстой пшеничной косой и маленьким острым носом. Были у нас в классе и загадочно-томные красавицы, например, Медведева, но в них я просто боялся влюбляться: где уж мне! А у Аси был уже парень, Стасик, с которым они сидели за одной партой В спортивном зале он, шоколадно загоревший, так победоносно-красиво играл мускулами и с таким немыслимым ускорением поднимался руками по канату к потолку, что я, цепляющий ногой за ногу, со своим бледным долговязо-кисельным телом прятался в углу за спиной Чулаевского, чтобы Ася не сравнивала меня раздетого со своим Стасиком. Асе нравилось, когда я приходил в школу зимой на полчаса раньше, когда еще во дворе темно, —-для того, чтобы из окна нашего класса украдкой смотреть с бьющимся сердцем, как она приближается к школе по скрипящему снегу в своих белых валенках. Я как будто бы не видел Стасика, который шел рядом с ней, и Ася, наверно, не говорила Стасику, что я в это время на нее смотрю. Словом, Асе бьшо меня жалко, и однажды она сказала, что познакомит меня со своей подругой Оксаной из другой школы. И Стасик кивнул, что будет этому рад. Тут же Ася вручила мне фотографический портрет своей подруги величиной с открытку. Сконфузившись, я сунул эту серую фотографию в портфель и несколько часов рассматривал ее дома, пока не вернулись с работы родители. И потом, вечером, тоже уходил на кухню нашей коммунальной квартиры, будто мне там нужно проверить, как растет на подоконнике в горшке мой зеленый лук из луковицы, а сам, если не было в это время в кухне соседей, жадно рассматривал фотографию Оксаны. Рассматривал ее продолговатое лицо, немного в профиль, с влажно-блестящими продолговатыми обиженными глазами, кривой, как у бабы-яги, веснушчатый нос, крупные прыщи на щеке, оттопыренное круглое ухо. Я сразу влюбился во все это и даже несколько раз приходил на кухню с фотографией ночью. «Боже мой, —думаля. — Если Оксана согласилась со мной познакомиться, значит, она готова попробовать меня любить и тогда этот нос, щека, круглое ухо, мокрые глаза — все это мое. И какое все это прекрасное, уже родное мне. А потом мы, конечно же, поженимся». Никогда еще я так радостно не волновался, даже от любви к Асе. Мне, конечно, стьщно сейчас за то, что я бьш тогда такой глупый. — 224 —
|