|
Вдумайтесь, например, в человеческую речь, что происходит в нас, когда мы говорим или слышим такие выражения как: «прийти к заключению», «коснуться проблемы», «порвать отношения», «схватить идею», «ускользнуть от ответственности», «впасть в отчаяние», «поставить вопрос» и т. п. О чем говорят все эти глаголы? О жестах, определенных и ясных. И мы совершаем в душе эти жесты, скрытые в словесных выражениях. Самое интересное, что описать словами эти общие, внутренние психологические жесты (впрочем, как порой и некоторые частные) или суть чьего‑то, основанного на них, «коммуникативного почерка» очень трудно – слов не хватает либо они не совсем точно, не полно передают заключенное в таких жестах содержание. Иногда даже легче их просто изобразить, показать «образно» рисунком или пантомимой. Вот почему современные масс‑медиа, добиваясь определенной эффективности своего воздействия, довольно часто и прибегают к наглядным образам – изобразительным (невербальным) коммуникативным элементам. И это не только телевидение, которое в принципе основано на визуальных образах, но и обычные печатные СМИ, обязательно снабжающие тексты своих публикаций разного рода «картинками». Чаще всего они не просто иллюстрируют текст, а именно задают нужное русло его интерпретации. На них читатель в первую очередь концентрирует свое внимание и через их посредство воспринимает также и нечто важное, что по разным причинам не высказано словами. И как «в драматической борьбе немого и звукового кино, так и в соотношении вербальной и невербальной коммуникации выигрыш коммуникации на уровне значений оборачивается порой проигрышем коммуникации на уровне смыслов»[61]. Лучшим воплощением невербального общения до сих пор являются произведения театрального и художественного творчества, которые, с одной стороны, «насквозь пронизаны» несловесными знаками, жестами и символами, а с другой – на их основе изобретают все новые и новые «пластические» языки, «языки искусства», осваиваемые впоследствии и всем человечеством. Возьмем для примера известные картины русских художников А. Иванова «Явление Христа народу» и А. Сурикова «Боярыня Морозова». Обе наполняются важнейшим динамическим смыслом, концентрируясь вокруг жестов‑символов, особо значимых в истории христианской религии. Смысловой центр первой – благословляющий Иисуса жест Иоанна Крестителя, а второй – поднятая в двуперстие рука боярыни. Именно эти жесты задают канву интерпретации картин и без всяких слов многое сообщают зрителям, вызывая у них разнообразные ассоциации и освежая в памяти большой объем информации, можно даже сказать, целые пласты человеческой истории. Эти картины – «содержательнейший „текст“, в которых каждая „фраза‑фигура“, каждое „слово‑деталь“ и каждый „мазок‑звук“ играют особую роль, понятную только при внимательном специальном изучении. А без познания всей семиотики данного „текста“ мы просто скользим глазами по поверхности»[62]. — 39 —
|