Как убивали СССР

Лужков уверял, что ругался с Гайдаром по поводу анти­народной политики последнего. Но не упоминал при этом, что, скорее, просто держал кукиш в кармане, пока тот был премьером и вице-премьером. Ведь Гайдар, с точки зрения Лужкова, все-таки создал Рынок (именно так - с большой буквы!). А рынком мэр московский называет ситуацию, ког­да при наличии денег можно купить все, что угодно («Из­вестия», 13.04.93). Как известно, перед ослом, груженым золотом, открываются ворота самых неприступных крепос­тей. К такому средневековому рынку и вели нас, слегка пе­реругиваясь, Гайдар да Лужков. Только в условиях финан­сового и экономического краха осенью 1994 года Лужков вдруг понял, что надо проклясть прежний режим, чтобы вы­жить самому. В связи с планами введения новой налоговой системы он вспомнил о реформах Гайдара, почти прихлоп­нувших водочный завод «Кристалл»: «Это были преступ­ные действия первого вице-премьера господина Гайдара. За такие вещи надо судить» («НЕГ», 12.10.94).

Кого бы ни поддерживал Лужков, с кем бы ни боролся, он следовал главному правилу бюрократии - создавал ви­димость борьбы за интересы народа.

Летом 1994 года Лужков публично сцепился с Чубайсом по поводу собственности, которая приватизировалась в го­роде. Оказалось, что самый жирный кусок - промышлен­ность - уплывает из-под контроля столичной администра­ции. Все дело в том, что ваучерная приватизация предпо­лагала изъятие собственности у государства почти за бес­ценок. Поскольку ваучеры были скуплены в основном теми структурами, которые контролировал сам Чубайс, Лужков вынужден был сделать ответный ход. Он выставил себя пе­ред публикой защитником интересов москвичей и интере­сов трудовых коллективов, которые работают на привати­зируемых за бесценок предприятиях.

Действительно, все основные фонды ЗИЛа были оцене­ны тогда в 3 миллиарда рублей (около 3 млн долларов по курсу), в то время как оборудование одних только автома­тических линий стоило 30 млн долларов. Таким образом, слишком уж богатый подарок достался бы тем фирмам, которые скупили выброшенные на рынок акции. Просчитав ситуацию, Лужков заявил, что необходимые городу произ­водства должны акционироваться только членами трудо­вых коллективов («Куранты», 05.08.93). В этом случае для городской администрации оставалось достаточно рычагов для воздействия на предприятия. Правда, все остальные москвичи по-прежнему оставались посторонними в таком процессе приватизации.