Как убивали СССР

Нельзя недооценить и роль Р. Хасбулатова, всячески способствовавшего тому, чтобы оградить Лужкова от депу­татских каверз. Помимо выборов в июле 1992 года, им были заблокированы выводы парламентской комиссии, изучав­шей деятельность исполнительной и представительной власти в Москве. Итоговый документ комиссии, представ­ленный Президиуму Верховного Совета, вместо рассмотре­ния по существу был положен под сукно, а комиссии было предложено продолжать свою деятельность, которая к тому времени открыто саботировалась московской администра­цией («Ъ», № 28, 1992).

Многое сделала для срыва выборов демократическая пресса и депутатская фракция «ДемРоссия». День за днем москвичам вдалбливали в голову, что выбирать мэра «при живом Лужкове» совершенно невозможно. Обо всех юри­дических тонкостях и соображениях оппонентов, разумеет­ся, умалчивалось.

Выборы в Москве были опасны городской администра­ции. Поражение старых бюрократических сил и объединив­шейся с ними новой бюрократии на выборах было неми­нуемо. Если бы выборы стали неизбежными, многие силы попытались бы выбить кресло из-под Лужкова, дальнейшая работа которого на этом посту уже не была бы такой уж не­сомненной. В результате неминуемо вскрылись бы все чудо­вищные злоупотребления служебным положениям, катаст­рофическое расхищение богатств города, осуществленное под руководством «талантливого хозяйственника».

При Лужкове Москва стала центром преступного мира. В 1993 году в Москве было зарегистрировано около сотни криминальных взрывов, за девять месяцев 1994 года - еще столько же, использование автоматического оружия в сто­лице стало обыденным делом. (И это еще до всяких кав­казских терактов!) Милиционер с автоматом, зашедший в булочную, уже стал привычным признаком столицы. По не­которым данным, в руках у москвичей к середине 1994 года находилось около 400 тысяч стволов самого разнообразно­го оружия (от духового и газового до гранатометов). А Луж­ков все продолжал наращивать оснащение милиции. Может быть, все это оснащение как раз и пополняло арсенал кри­минальной мафии, которая срослась с милицией (особенно в верхнем эшелоне)? Когда через много лет Лужков поки­дал свой пост, редко можно было встретить человека, кото­рый бы не знал, что столичная милиция - это одна большая криминальная банда.

Лужков всегда строил из себя правдолюбца, не стесняю­щегося говорить о своем хозяйстве все до конца. Но вот дан­ные о том, какие товары и в каких количествах потребляет средний москвич, Лужков выдать журналистам отказался. Он прямо заявил, что не хочет обременять себя лишними обязательствами на этот счет («МП», 18.05.93). Возникает вопрос, а на каком основании тогда этот мэр занимает свой пост? Если он не желает нести ответственность за реаль­ную ситуацию, не имеет «обратной связи» с москвичами в полной мере, то, может быть, стоит заняться чем-то дру­гим? Например, торговать в частном киоске, подтверждая свою деловую хватку. Тем более что торговцы тех времен были опорой Лужкова, его «социальной базой». Ведь в 199- 1993 гг. торговое ворье из категории работников и чиновни­ков переместилось в категорию собственников, а воровство и хамство стали законными правами частных владельцев 10 тысяч магазинов и нескольких десятков тысяч киосков. Это, по Лужкову, и была «рыночная реформа».