История нравов России. Восток или Запад?

Издавна было развито пиратство на Дальнем Востоке, где пираты грабили нагруженные товарами речные и мор­ские суда купцов. Им покровительствовали высокопостав­ленные чиновники и представители родовой знати, которые получали от этого немалые выгоды. Борьба китайских и япон­ских императоров с ними не увенчалась успехом - пират­ство то затихало на время, то возрождалось снова. Наиболее видным китайским пиратом считается Коксинга, родивший­ся в семье, где ремесло пирата передавалось от отца к сыну. Его отец Лин Чэн Ци заработал в португальской колонии Макао сумму денег, прибавил к ней приданое жены и приоб­рел на них небольшую пиратскую флотилию. Последняя со временем настолько разрослась, что он получил возможность контролировать всю морскую торговлю у юго-восточного побережья Китая: грабежу подвергались не только прибреж­ные селения и китайские джонки, но и крупные торговые суда Ост-Индской компании.

Чэн оказал существенную помощь китайскому императо­ру из династии Мин в борьбе с маньчжурскими захватчика­ми, получив от него пост адмирала китайского флота. За успехи в войне с маньчжурами он потребовал у императора усыновления своего сына и княжеского титула для него. Однако в этом ему было отказано, чем и воспользовались маньчжуры: они предложили ему титул императора Южно­го Китая, и по прибытии к ним он был схвачен, подвергнут пыткам и казнен.

Во главе пиратского флота стал его сын Коксинга, кото­рый в отместку маньчжурам присоединился к Минам и в течение 20 лет совершал нападения на побережье Китая. Тогда маньчжуры применили тактику «выжженной земли», и ему пришлось обратить все свои силы против старых врагов отца - голландцев, начавших в это время колонизацию Формозы (Тайваня). Коксинга одержал над ними внушительную по­беду, оказав тем самым определенное влияние на судьбу Формозы: «Изгнание голландцев прервало процесс колони­зации, облегчив в дальнейшем связь острова с китайским материком» (162, 178). В данном случае просматривается некая аналогия с казаками, защищавшими рубежи нашего государства от чужеземных захватчиков.

Китайское пиратство было возрождено на рубеже XVIII и XIX веков, когда неофициальным адмиралом всего китай­ского пиратского флота стала госпожа Цин. О могуществе пиратской организации Цин свидетельствует то, что только одна из шести эскадр насчитывала 8 тысяч матросов, сто шестьдесят кораблей с пятьюстами тяжелыми и пятью тыся­чами легких орудий (162, 180). Пиратский флот перешел под командование Цин после смерти ее мужа. Причем ею была установлена в разбойничьем братстве железная дис­циплина. Один китайский историк следующим образом оха­рактеризовал этот порядок: «1. Если кто-либо самовольно сойдет на берег, он подлежит аресту и ему проткнут уши на виду у всего флота. Совершивший повторно самовольную отлучку приговаривается к смерти. 2. Из захваченной добы­чи нельзя ничего брать, пока она не будет полностью учтена. Добыча делится на десять равных частей. Две части предна­значаются для раздачи командам, восемь поступают на склад как всеобщее достояние. Брать что-либо со склада без разре­шения запрещается. Уличенные в этом караются смертью» (184, 244-245).