Вечно потупленная голова. Прикованный к земле взгляд. Невеселое, хмурое лицо. Неторопливая походка. И такой молчун, слова не добьешься. Утром, умывшись, наскоро выпьет чашку чая, поданную Маллеши, и отправится в свою школу. В одиннадцать — обед и снова школа. В пять возвратится и больше носа не покажет из своей комнаты. Другие учителя выйдут прогуляться, заглянут в чайную, соберутся у кого-нибудь в карты поиграть или просто поболтать, а он — никуда. — Такого благовоспитанного учителя у нас еще не было, — говорят о нем в деревне. — Смирный, как телок, — подмигивая мне, смеются женщины. — Скоро год, как учитель у тебя живет. И чего ты теряешься? — спрашивают подруги. А я только улыбаюсь в ответ. Да и в самом деле, скоро уже год, как он приехал в деревню и поселился у меня в доме. Его перевели к нам из какого-то дальнего талука[93]. Поначалу он совсем никого не знал в деревне, и первые два-три дня жил, говорят, в заброшенном храме. Вот тогда-то Маллеши и познакомился с ним. Позднее Маллеши рассказал мне, что очень удивился, увидев учителя в пустующем храме. — Почему вы ночуете здесь, господин учитель? Вы же не байраги[94]? Разве нельзя снять дом или комнату? — Дом или комнату? — улыбнулся учитель. — К чему мне? — Как так? Разве у вас нет жены, детей? — Нет, братец. Один я. — Все равно. А где вы еду готовите? — Мало, что ли, места во дворе. Развожу огонь и готовлю. — Но ведь вы все время заняты в школе, когда же вам готовить? — Встаю пораньше и готовлю. Да много ли мне надо? Горстку вареного риса и овощей. — Вот потому-то вы и тощий такой, как спичка. — Что ж, по-твоему, лучше быть толстым, как бочка? — улыбнулся учитель. После этого разговора Маллеши решил во что бы то ни стало подыскать учителю жилье. Когда он предложил сдать ему небольшую комнату, давно пустующую в нашем доме, у меня почему-то встрепенулось сердце. — А сколько ему лет, твоему учителю? — спросила я. — Так, лет тридцать… или немного больше… У меня снова забилось сердце. Примерно таких же лет был и мой муж, умерший два года назад. — Если учитель поселится у нас, он будет помогать мне в учебе, — уговаривал меня Маллеши. — Да, это верно. Только… — я не договорила, задумавшись. Старый жестяной сундучок. Свернутая постель. Вот и все пожитки. Когда учитель пришел к нам, я стояла на веранде. А он даже не взглянул в мою сторону. Не поднимая головы, прошел в свою комнату и до вечера не выходил оттуда. — 206 —
|