Беседы с Кришнамурти

Если можно спросить, откуда вы знаете, что хо­рошо для людей? Вы слишком много предполагае­те. Вы начинаете с такого большого количества умо­заключений, и, когда начинаете с умозаключения, вашего ли собственного или чьего-то другого, пре­кращается всякое размышление. Спокойное пред­положение, что вы знаете, а другой нет, приводит к большему страданию, чем страдание из-за возмож­ности питаться только раз в день. Потому что именно тщеславие из-за умозаключений вызывает эксплу­атацию человека. В нашем рвении действовать ради того, чтобы сделать хорошее для других, мы, ка­жется, причиняем много вреда.

«Некоторые из нас думают, что мы действи­тельно знаем то, что хорошо для страны и ее на­рода», — объяснил политик.

«Конечно, оппозиция тоже считает, что она зна­ет, но оппозиция не очень сильна в этой стране, к счастью для нас, так что мы победим и окажемся в состоянии, чтобы испытать то, что, как мы думаем, хорошо и выгодно».

Каждая партия знает или думает, что знает, что хорошо для народа. Но то, что по-настоящему хо­рошо, не создаст антагонизма как на родине, так и за границей, оно вызовет единство между одним че­ловеком и другим. То, что по-настоящему хорошо, коснется всего человечества полностью, а не какой-то поверхностной выгоды, которая может привести только лишь к большему бедствию и страданию. Оно положит конец разделению и вражде, которую со­здали национализм и организованные религии. И так ли легко найти хорошее?

«Если нам придется учесть все значения, что есть хорошо, мы ни к чему не придем, мы окажемся не способными действовать. Немедленные потребнос­ти требуют немедленных действий, пусть даже эти действия могут принести несущественный беспоря­док, — ответил политический деятель. — Просто у нас нет времени для обдумывания и философство­вания. Некоторые из нас заняты с раннего утра до позднего вечера, и мы не можем отсиживаться, что­бы рассмотреть полное значение каждого действия, которое нам нужно предпринять. Мы буквально не можем позволить себе удовольствие глубокого раз­мышления, и мы оставляем это удовольствие для других».

«Сэр, вы, кажется, предлагаете, — сказал один из тех, кто до настоящего времени молчал, — что прежде, чем мы исполним то, что мы считаем хоро­шим поступком, мы должны обдумать полностью значение того поступка, так как, даже при том, что он кажется выгодным, такой поступок может при­нести больше страдания в будущем. Но возможно ли так глубоко осознавать наши собственные дей­ствия? В момент действия мы можем считать, что имеем то осознание, но позже мы можем обнару­жить нашу слепоту».