Беседы с Кришнамурти

Воображению нет места при медитации, необхо­димо полностью отстраниться, поскольку ум, пой манный в ловушку воображения, может только по­родить заблуждение. Ум должен быть ясным, без движения, и в свете той ясности приоткрывается бесконечное.

Он был стариком с седой бородой, а его тощее тело едва прикрывала шафрановая одежда саньяси-на. Он был вежлив в манерах и речи, но его глаза были полны печали, печали из-за тщетного поиска. В возрасте пятнадцати лет он оставил свою семью, отрекся от мира и много лет блуждал по всей Ин­дии, в бесконечном поиске, посещая ашрамы, изу­чая, медитируя. Какое-то время он даже жил в аш­раме религиозно-политического лидера, который очень напряженно трудился ради свободы Индии, и останавливался в другом ашраме, на юге, где было приятное песнопение. В зале, где молча жил один святой, он также, как и многие другие, оставался молча, все еще ища. Были также ашрамы на вос­точном и на западном побережье, где он останавли­вался, исследуя, вопрошая, обсуждая. Он также по­бывал на далеком севере, среди снегов и в холод­ных пещерах, и медитировал около бурлящих вод священной реки. Живя среди аскетов, он страдал физически и проделывал длительные паломничества в священные храмы. Он был сведущим в санскрите, и пение, когда он переходил с места на место, при­водило его в восторг.

«Я искал Бога всеми возможными способами с пятнадцатилетнего возраста, но не нашел Его, и сейчас мне уже за семьдесят. Я пришел к вам, как приходил к другим, надеясь найти Бога. Я должен найти Его прежде, чем я умру, если же, конечно, Он не является всего лишь очередным из многочис­ленных мифов человечества».

Если можно спросить, сэр, вы думаете, что неиз­меримое можно найти, ища его? Через следование различными путями, через дисциплину и самоистя­зание, через жертву и преданное служение, неуже­ли ищущий натолкнется на вечное? Естественно, сэр, существует ли вечное или нет, неважно, и суть этого может быть раскрыта позже, но что важно, так это понять, почему мы ищем, и что есть то, что мы ищем. Почему мы ищем?

«Я ищу, потому что без Бога жизнь мало что значит. Я ищу Его из-за печали и горечи. Я ищу Его, потому что хочу умиротворения. Я ищу Его, потому что Он постоянен, неизменен, потому что есть смерть, а Он бессмертен. Он — это порядок, красота и совершенство, и по этой причине я ищу Его».

То есть, находясь в агонии из-за непостоянного, мы с надеждой преследуем то, что мы называем по­стоянным. Повод нашего поиска — это найти уте­шение в идеале постоянного, а сам этот идеал рож­ден непостоянством, он вырос из боли постоянного изменения. Идеал нереален, в то время, как боль реальна, но мы, кажется, не понимаем факт боли, и поэтому мы цепляемся за идеал, за надежду безбо­лезненности. Таким образом существует рожденное в нас дуальное состояние факта и идеала с его бес­конечным конфликтом между тем, что есть, и тем, что должно быть. Поводом нашему поиску служит побег от непостоянства, от печали туда, что, как думает ум, является состоянием постоянства, веч­ного блаженства. Но сама эта мысль непостоянна, поскольку она рождена в горечи. Противополож­ность, как бы ни была она возвеличена, содержит в себе семя ее собственной противоположности. В та­ком случае, наш поиск является просто побуждени­ем убежать от того, что есть.