|
Тем не менее, ясно, что не существует конкретных навыков или техник, обеспечивающих творческое безразличие. Здесь важно культивировать отношение, лежащее в основе всех гештальт-техник. Пребывание полностью здесь-и-сейчас, безусловная открытость к другому человеку — опыт потенциально опасный, но и захватывающий. Мы встречаемся с неизвестным, и это может вызвать чувство незащищенности. Затем мы чувствуем сильное желание взять ситуацию под контроль при помощи планирования и прогнозиро¬вания. Будучи гештальт-консультантами, мы должны стараться сдержать это желание и оставаться в ситуа¬ции неопределенности. Парадоксальная теория изменений прямо противоположна другим терапевтическим моделям, целью которых является изменение поведения, исчезновение симптомов или преодоление сопротивления. В гепггальт-консультировании симптомы и сопротив¬ление рассматриваются как творческое приспосо¬бление клиента к ситуации, обычно при недостатке самоподцержки. Попытка избавиться от сопротивле¬ния или преодолеть его означает попытку избавиться от какой-то важной части личности (или, наоборот, попытку ее чрезмерного усиления). Если же проблема или дилемма приняты, осознавание восстановлено, то все разнообразные аспекты и части личности клиента становятся доступными ресурсами для естественного роста и изменений. Пример [Из клинических записей одного из авторов] Жан-Люк пришел на консультацию, чувствуя себя несчастным и боясь новых отношений, поскольку несколько попыток построить таковые потерпели крах одна за другой. Он сказал, что хочет вновь быть счастлив, но не хочет «оглядываться на прошлое», поскольку зря потратил на это время с предыдущим консультантом. На ознакомительной сессии он хотел, чтобы я сказал ему, что делать, чтобы почувствовать себя лучше и чтобы я ответил на некоторые его вопросы. Он считал, что его социальная неадекватность (как он это называл) — следствие того, что, находясь в обществе людей, он что-то делает неправильно. Когда мы приступили к заключению договора на первые шесть сессий, я объяснил свое нежелание помогать ему описанным им способом и предложил альтернативный способ того, как мы могли бы понять его историю, прежде чем делать выводы о том, что ему требуется. Жан-Люка это не убедило, но он согласился попробовать, так как был в отчаянии, а, рассказывая мне о своих несчастьях, почувствовал некоторое облегчение. В течение нескольких последующих месяцев он рассказывал мне свою историю все подробнее и все меньше интересовался моими предложениями и мнениями. [Я опускаю, что именно я говорил, достаточно сказать, что я сосредоточился на феноменологии и предлагал диалогические отношения]. — 30 —
|