|
Никто не ответил. Он опять заговорил: – По-моему, в этом году больше приезжих, чем в прошлое Рождество. Он обвел взглядом лица присутствующих, склоненные над тарелками, и, не получив ответа, выждал секунду и сказал с досадой: – Все-таки испортили мой рождественский обед! – Не может быть ни счастья, ни благодати, – процедила Дэнти, – в доме, где нет уважения к пастырям церкви. Мистер Дедал со звоном швырнул вилку и нож на тарелку. – Уважение! – сказал он. – Это к Билли-то губошлепу или к этому толстопузому обжоре из Арма![29] Уважение?! – Князья церкви! – язвительно вставил мистер Кейси. – Конюх лорда Лейтрима[30], – добавил мистер Дедал. – Они помазанники Божий, – сказала Дэнти. – Гордость страны! – Обжора толстопузый, – повторил мистер Дедал. – Он только и хорош, когда спит. А посмотрели бы вы, как он в морозный денек уписывает у себя свинину с капустой! Красавец! Он скорчил тупую рожу и зачмокал губами. – Право, Саймон, не надо так говорить при мальчике. Это нехорошо. – О да, он все припомнит, когда вырастет, – подхватила Дэнти с жаром, – все эти речи против Бога, религии и священников, которых наслышался в родном доме. – Пусть он припомнит, – закричал ей мистер Кейси через стол, – и речи, которыми священники и их прихвостни разбили сердце Парнеллу и свели его в могилу. Пусть он и это припомнит, когда вырастет. – Сукины дети! – воскликнул мистер Дедал. – Когда ему пришлось плохо, тут-то они его и предали! Накинулись и загрызли, как крысы поганые! Подлые псы! Они и похожи на псов. Ей-богу, похожи! – Они правильно сделали, – крикнула Дэнти. – Они повиновались своим епископам и священникам. Честь и хвала им! – Но ведь это просто ужасно! – воскликнула миссис Дедал. – Ни одного дня в году нельзя провести без этих ужасных споров. Дядя Чарльз, умиротворяюще подняв руки, сказал: – Тише, тише, тише! Разве нельзя высказывать свое мнение без гнева и без ругательств! Право же, нехорошо. Миссис Дедал стала шепотом успокаивать Дэнти, но Дэнти громко ответила: – А я не буду молчать! Я буду защищать мою церковь и веру, когда их поносят и оплевывают вероотступники. Мистер Кейси резко отодвинул тарелку на середину стола и, положив локти на стол, заговорил хриплым голосом, обращаясь к хозяину дома: – Скажите, я рассказывал вам историю о знаменитом плевке? – Нет, Джон, не рассказывали, – ответил мистер Дедал. — 18 —
|