Один к одному. Беседы с создателями семейной терапии

Феминистки, можно сказать, открыли мерзкий ящик Пандоры, и теперь все узнали о страданиях жен в семье. Но, спасая жертвы, феминистки расчленяют семью. Во многие приюты для женщин вход воспрещен не только супругу пострадавшей, но даже психотерапевту, если врач – мужчина. Недавно в теленовостях передавали, что в Сиэтле ввели практику принудительного заключения в тюрьму супругов, виновных в жестоком обращении с женами, что, как считают, будет более эффективным средством предотвращения семейных конфликтов. Есть следы побоев – арестовать обидчика незамедлительно. Однако полиция сомневается, что сумеет с легкостью разобраться, кто на самом деле мучитель.

Инт.: И ничего отрадного?

М.: Почему же, есть несколько любопытных попыток по-новому применять идеи семейных систем. Дон Блок, организовавший журнал "Системная семейная медицина" (Family Systems Medicine), предлагает нам такую стратегию: объединить свои усилия с семейной медициной. Дон убежден, что семейным терапевтам не под силу изменить догмы психиатрии, но формирование союза между семейными терапевтами и семейными врачами – важный шаг на пути к обновлению парадигмы в медицине.

Бракоразводные дела, конечно, тоже та область, где заметно сказывается влияние семейной терапии. Затем – больницы для безнадежных...Тут укоренилась идея, что смерть – естественный процесс, касающийся всей семьи.

В настоящее время мы с Пат проводим работу в примыкающем к больнице Нью-Йоркского университета кооперативном стационаре, куда помещают пациентов вместе с кем-то из членов семьи, который в основном и ухаживает за больным. Новый и любопытный пример семейной опеки – его следует тщательно изучить семейным терапевтам. Разумеется, в нашей области зреют перемены. Ведется много исследований новаторского характера: Карлос Слуцки в числе других пробует синтезировать методики различных школ семейной терапии; среди семейных терапевтов, включая представителей Миланской школы и школы Боуэна, есть попытки разобраться в механизме более крупных систем и воздействовать на него; растет интерес к изучению нормальных семей. Все это желанные признаки перемен.

Инт.: Не сводится ли проблема ограниченного воздействия семейной терапии к другой – к проблеме нашего неумения собрать данные, свидетельствующие о том, что работа, которую мы делаем, действительно эффективна?

М.: Распространение информации о развитии таких областей, как семейная терапия, идет по каналам исключительно сложным для оценки. Не думаю, что крупные общественные сдвиги можно вычислить на основе собранных данных. Между данными и переменой идеологий – пропасть.