|
Инт.: Однако вы умеете убеждать. Читаете лекции, пишите. Разве у вас не появились последователи? З.: Нет. И я считаю, что это – одно из моих величайших достижений. Люди, подобные Эриксону, Хейли, Минухину, – все обзавелись последователями. Они "подхватили знамя", когда смолкли Фрейд, Адлер и Юнг. Я всегда говорил: психиатрия, весь этот бизнес с "душевным здоровьем", – просто собрание сект. Вожди, последователи, тайный язык, загадочные теории, расколы, отлучения, работы... труды. Различные варианты семейной терапии – не исключение. Инт.: Если психотерапия представляет собой собрание сект – где ваше место? Не эта ли самая ситуация позволила существовать вам? З.: Совершенно верно. Тут диалектика: кто-то распространяет психиатрические религии – я проповедую агностицизм, что согласуется с фактом отсутствия у меня особого метода психотерапии. Я могу представить критику методов психотерапии. Разговор человека со мной у меня в кабинете не многим отличается от помощи, которую он получит где-нибудь в ином месте. Одни, конечно, пойдут ко мне. Причина? Мои личные качества. По этой же причине другие ко мне не пойдут. А еще не следует забывать об общественной ситуации сегодня. Мы живем в то время, когда люди не могут доверить свои личные проблемы друзьям, священнику, кому-то в собственной семье. Все нервничают из-за "проблем". И поэтому идут к психиатрам, психологам, работникам сферы социальных услуг. Инт.: Как вы оцениваете эффективность того, что делаете? З.: Кого беспокоит моя "эффективность"? Инт.: Мне кажется, ваша профессиональная этика предполагает это – заботиться, чтобы действительно исполнять принятые на себя обязательства. З.: Пять минут – и вы поймете. Со всем уважением к вам должен сказать: вы задали нелепый вопрос. Вы же не спрашиваете заведующего библиотекой: "Как вы оцениваете эффективность вашей библиотеки?" Поскольку мы говорим о моей "эффективности в роли психотерапевта", заданный вами вопрос можно перефразировать так: "Вы людям помогаете, ваша "психотерапия" полезна им?" Ну, поинтересуйтесь у заведующего библиотекой: "Вы помогаете людям, которые приходят к вам в библиотеку? Читая книги из вашего фонда, они делаются умнее? Становятся лучше – как мужья, отцы, трудящиеся, граждане?" В свободном обществе, вроде нашего, мы признаем, что от библиотекаря нельзя требовать подобных результатов, как бы желательны они ни были. Я думаю, это ясно... Поэтому и привел аналогию между тем, что я пытаюсь сделать для моих клиентов, и тем, что делают библиотеки. Нет сомнения, об "эффективности" библиотеки уместно вести речь, если рассматривать книги, наличествующие в фонде, их доступность и т. д. Но допуская, что человек пойдет в библиотеку, что он умеет читать, что найдет в библиотеке нужные ему книги, – получим вывод: библиотека не может не быть "эффективной". Как иначе? Люди берут книги, читают, возвращают, приходят за другими книгами. Библиотекарь не отвечает... не его это дело, что люди узнали. Один найдет лекарство от рака. Другой может выяснить, как сделать бомбу. То, что люди получили, есть информация. Я стремлюсь походить на библиотеку. Я "эффективен" на все 100%. — 78 —
|