|
Восхищение эриксоновской психотерапией сегодня у нас граничит с растерянностью – его "метод" трудно ужать до резюме, представить в виде главных идей, суммы основополагающих принципов. Эриксон был известен тем, что с подозрением относился к теоретическим обобщениям. Он не уставал повторять своим ученикам, что изучать человека, да и любой предмет, пользуясь жесткими правилами, – значит игнорировать фундаментальную реальность индивидуальных различий и пренебрегать важнейшим из инструментов психотерапевта – наблюдательностью. Нам трудно определить эриксоновский "метод" – тогда имеет ли смысл вообще говорить об эриксоновской психотерапии? Для Эриксона, который всю свою долгую жизнь неутомимо экспериментировал, зрелище легионов, повторяющих шаг за шагом один, другой, третий... пятый из его подходов, вероятно, послужило бы доказательством того, что осталось непонятным главное в его работе. Если мы принимаем термин "эриксоновская терапия", давайте считать, что говорим об отношении психотерапевта к своему делу, давайте не будем сужать его до обозначения какой-то теории или набора приемов. Для Эриксона психотерапия была непрерывным, поглощавшим его целиком вдохновенным трудом, а не занятием, которому отводились лишь часы. Всю жизнь его привлекал дух неизведанного, его пленяла в работе возможность безгранично расширить опыт. Неисчерпаемый оптимизм, самообладание и упоение многообразием мира позволяли ему всех, кто нуждался в его помощи, встречать смело, без предубеждения. Работая с пациентами, он не пользовался уже "расфасованными" приемами. Наградой за упорный труд и глубокое проникновение в собственную душу стало умение работая – творить. Психотерапия для него начиналась не с заимствованных идей, но была применением – в каждом конкретном случае – развитой им наблюдательности и накопленной за долгую жизнь мудрости. Эриксон был из тех редких людей, которые лучшее в себе всегда отдают на благо других. И, видимо, самый надежный советчик тому, кто решил стать "эриксонианцем", сам Милтон Эриксон: "Не пытайтесь пользоваться чужими приемами... Не подражайте моей интонации, моему голосу. Найдите свой... Если бы я собирался работать с вами, я бы мысленно держал вас при себе, изучал бы ваши свойства, но оставался бы самим собой. Я пробовал копировать других, делая дело. Это вздор". От идеологии – к практике Интервью с представительницами "Женского проекта" в семейной терапии Май-июнь 1984 Не определяет ли практику семейной терапии стереотип принадлежности к полу? Не остается ли неучтенной необходимость рассматривать семью в более широком – социальном контексте? Не обязан ли психотерапевт противостоять позиции дискриминации женщин? — 55 —
|