|
Реализация генетических программ человека в поведении, конечно же, имеет гораздо более сложный характер. Однако, наука уже выявила определенные ориентиры такой реализации, которые обобщены Б.Ф. Ломовым [92]. Анализ данных генетической психофизиологии [97, 99, 102, 122] позволяет заметить, что генотип сказывается в типичности поведения и психики через влияние на индивидуализированность психофизиологических процессов, опосредующих воздействие внешних причин на внутренние условия субъекта психической деятельности. Применительно к проблемам индивидуальных различий термин «тип», «типологический», отправляясь от работ Б.М. Теплова, обычно используют для обозначения закономерно сочетанного комплекса свойств нервной системы, обусловливающего (при сопряженных субъектно-объектных взаимодействиях) типичность индивидуальных стилей деятельности и — более широкое своеобразие поведения. Как уже отмечалось, указанное значение четко разграничивалось с характерной «картиной поведения» человека или животного, в которой практически невозможно было отделить фенотип от генотипа. Современная психология и у нас в стране, и за рубежом, как правило, использует термин «типологический анализ» в понимании Б.М. Теплова, хотя отдельные работы пытаются выделять типологии на основе вариативных, ситуативных признаков индивида. Сказанное подчеркивает ключевое значение природных, конституциональных, генотипических, индивидуально-стабильных особенностей нервной системы (т. е. — ее свойств) для обусловливания типичных для каждого человека паттернов индивидуально-психологических различий. Однако, развитие традиционных линий типологических исследований, направленных на первичное изучение отдельных локально регистрируемых свойств исходя из их физиологического содержания, лишь в далекой перспективе намечало поиск характерных сочетаний данных фундаментальных характеристик мозговой ткани и их психологических проявлений. Форсирование намеченного пути изучения типологических особенностей высшей нервной деятельности, как показано в предыдущем разделе диссертации, привело к раскрытию феноменов парциальности основных свойств нервной системы и констатации трансситуативной вариативности их симптомов. Исследователи со все большей очевидностью ощущали противоречие между линейными парадигмами традиционных направлений исследований и реальной сложностью получаемых фактов. Противоречия, фиксируемые в методологии и экспериментальной практике дифференциальной психофизиологии, ведут к предположению, что понимание свойств нервной системы через качества функционирования нервной ткани (как устойчивых особенностей нервной системы [124, с. 353], в частности, определяемых запасом раздражимого вещества) не отражает реальную многомерность предмета исследования прежде всего из-за неясности места и роли свойств нервной системы в выполнении целостной деятельности. — 33 —
|