Хрестоматия по истории психологии. Период открытого кризиса

Действительный источник этих представлений может быть в том, что для физики Аристотеля не все физические процессы 50

имеют законный характер, приписанный им постгалилеевской физикой. Молодой физической науке Вселенная, которую она исследовала, казалась содержащей столько же хаотического, сколько и закономерного. Закономерность, понятность физиче­ских процессов была очень узко ограничена. Она присутство­вала только в некоторых процессах, например в движениях звезд, но ее ни в коей мере не было в преходящих земных событиях. Как и -для других молодых наук, для физики все еще было вопросом, подчиняются ли физические процессы за­конам, и если да, то в какой степени. И это обстоятельство очень повлияло на формирование физических представлений, хотя в философских принципах идея всеобщей закономерности уже существовала. В постгалилеевской физике, с уничтожени­ем различий между закономерными и случайными событиями, отпала необходимость в доказательстве закономерности рас­сматриваемого процесса. Наоборот, аристотелевской физике было необходимо иметь критерий, чтобы решить, является ли данное событие законным. Конечно, в качестве такого критерия была взята в основном регулярность, с которой сходные собы­тия происходили в природе. Только такие события, как небес­ные, регулярность или, по крайней мере, частоту которых под­тверждает история, подчиняются закону, и только постольку, поскольку они часты и, следовательно, являются больше чем частным событием — они умозрительно понятны. Другими сло­вами, стремление науки понять сложный, хаотический и неяс­ный мир, ее вера в полную расшифровку этого мира были ограничены лишь такими событиями, которые подтверждались в силу повторения в ходе истории, обладая определенной устойчивостью и стабильностью.

В этой связи нельзя забывать, что подчеркивание Аристо­телем частоты (как основания для закономерности помимо аб­солютной регулярности) представляет, по отношению к его предшественникам, тенденцию к расширению и конкретному применению принципа закономерности. «Эмпирик» Аристотель настаивает, что не только регулярное, но и частое является за­кономерным. Конечно, это только подчеркивает его противопо­ставление частного, индивидуального закономерному, так как частное событие как таковое находится за границами законно­сти и в определенном смысле вне проблем науки. Закономер­ность остается ограниченной теми случаями, когда события повторяются и классифицируются (в аристотелевском абстракт­ном смысле), обнаруживая сущностную природу событий.