Хрестоматия по истории психологии. Период открытого кризиса

небесных движениях звезд; земной же мир наделен движения­ми низших типов. Сходные ценностные различия существуют и между причинами: с одной стороны, есть хорошие, или, так сказать, разрешенные, силы тела, которые .происходят 6т его стремления к совершенству, а с другой стороны, нарушения, связанные со случайностью н с противостоящими силами дру­гих тел.

Такой тип классификации в терминах ценностей' играет очень важную роль в средневековой физике. Она объединяет вместе вещи, имеющие очень слабые или незначащие связи, и разделяет вещи, которые объективно связаны близкими и зна­чимыми связями.

Мне кажется очевидным, что этот крайне «антропоморфиче­ский» способ мышления и до сегодняшнего дня играет важную роль в психологии. Подобно различию между земным и небес­ным, долгое время существовало столь же оценочное разделе­ние психологических фактов — «нормальный» и «патологиче­ский», н это разделяло феномены, которые имеют фундамен­тальную близость.

Не менее важно то, что оценочные понятия .полностью гос­подствуют в теоретическом окружении специальных проблем, во всяком случае, так было до самого последнего времени. Так было до тех пор, пока психология не начала исследовать струк­турные связи (Gestalt) в перцепции, заменив этим концепцию-оптических иллюзий, которая, вытекая не 'из психологических, а из эпистемологических категорий, произвольно смешивает все-эти «иллюзии» и отделяет их от других феноменов психологи­ческой оптики. Психология говорит о «заблуждениях» детей, о «практике», о «забывании», классифицируя группы процессов в соответствии с ценностью их продукта, а не в соответствии с природой психологических процессов. Конечно, психология выходит за пределы классификации только по ценностному ос­нованию, когда она говорит о нарушениях, о более низком или более высоком положении в развитии пли о качестве выполне­ния теста. Со всех .сторон отмечаются тенденции к наступлению-па актуальные психологические процессы. Но едва ли можно сомневаться в том, что мы находимся только в начале этой стадии, что те же самые промежуточные представления, лежа­щие между ценностными и неценностными, которые мы видели в физике Аристотеля, характерны и для таких противопостав­лений, как высокий интеллект и слабоумие или желание и воля. Отделение концептуальной структуры психологии от утилитарных понятий педагогики, медицины и этики достигнуто только частично.

Возможно, и я считаю это вероятным, что вспомогательные понятия, такие, как «правильное» знание в противоположность «ошибочному», могут впоследствии получить законный смысл. Однако если так произойдет, то «иллюзия» должна будет ха­рактеризоваться не эпистемологически, а биологически.