Хрестоматия по истории психологии. Период открытого кризиса

Но, с другой стороны, мы видим, как то же самое Я являет­ся несчастным существом, которое служит трем господам и вследствие этого подвержено троякой угрозе: со стороны внеш-

2 Можно сказать: и психоаналитическое или метапсихологическое Я стоит на голове, подобно анатомическому Я, т. е. мозговому человечку.

267

него мира, со стороны вожделений Оно и со стороны строгости сверх-Я- Этим; трем опасностям соответствует троякого рода страх, ибо страх есть выражение отступления. Как пограничное существо Я хочет быть посредником между миром и Оно, сде­лать Оно приемлемым для мира и посредством своих мышечных действий привести мир в соответствие с желанием Оно. Я ве­дет себя, в сущности, подобно врачу во время аналитического лечения, поскольку рекомендует Оно в качестве объекта вожде­ления (libido) самого себя со своим вниманием к реальному ми­ру и хочет направить его libido на себя. Я не только помощник Оно, но также его верный слуга, старающийся заслужить рас­положение своего господина. Оно стремится, где только возмож­но, пребывать в согласии с Оно, окутывает бессознательные ве­ления последнего своими предсказательными рационализациями, создает иллюзию послушания Оно требованиям реальности да­же там, где Оно осталось непреклонным и неподатливым, зату­шевывает конфликты Оно с реальностью и, где возможно, так­же и со сверх-Я- Будучи расположено посредине между Оно и реальностью, Я слишком часто подвергается соблазну стать льстецом, оппортунистом и лжецом, подобно государственному деятелю, который, обладая здравым пониманием действительно­сти, желает в то же время снискать себе благосклонность обще­ственного мнения.

К двум родам влечений Я относится не беспристрастно. Со­вершая свои отождествления и сублимирование, Я помогает вле­чению к смерти одержать верх над libido, но при этом оно са­мо подвергается опасности стать объектом разрушительных вле­чений и погибнуть. Желая оказать помощь, оно вынуждено на­полнить вожделениями себя самого. Я само становится, таким образом, представителем эроса, и у него самого появляется же­лание жить и быть любимым.

Но так как его работа над сублимированием в результате приводит к разъединению влечений и освобождению агрессивно­сти сверх-Я, то благодаря своей борьбе с libido Я подвергается опасности третирования и смерти. Когда Я страдает или даже погибает от агрессивности сверх-Я, то судьба его подобна судь­бе протистов, которые погибают от своих собственных продук­тов разложения. Таким продуктом разложения в экономическом смысле представляется нам действующая в сверх-Я мораль.