Проблема субъекта в психологической науке

.t,

.4

5 I1.

СВ. Григорьев (Москва)

ЧЕЛОВЕК КАК СУБЪЕКТ РАЗВИТИЯ ПРАЗДНИЧНО-ИГРОВОЙ КУЛЬТУРЫ

Многомерное целостное постижение психологии человека возможно лишь при специальном внимательном изучении разных форм его активности, творческой самодеятельности и развития. Психология празднично-игрового поведения яв­ляется важным и малоисследованным объектом психологи­ческих и этнопсихологических исследований. Праздник как явление жизни изучался до сих пор преимущественно как социально-художественное явление, в то время как для пси­хологии важно исследовать особенности праздничного по­ведения, раскрывающие многие значимые черты психоло­гии человека, психологической культуры личности, лично­стные особенности взаимосвязи самовыражения и развития личности, развития личности как субъекта празднично-иг­ровой культуры.

Историко-психологический анализ выявляет целый ряд возможных подходов, систем философского, позднее психо­логического и культурологического осмысления проблем: игра и труд; будни и праздники человеческой жизни; учение как

260

труд или учение как игра; деятельность — игра — общение и др.

Философско-психологическая концепция С.Л. Рубин­штейна, включающая психологическую диалектику взаимо­связи индивидуального и группового (коллективного, национального, народного и т.п.) субъекта, позволяет ис­следовать этнопсихологию и психологию праздника в про­странстве-времени глобального мироотношения «Человек и Мир». Такой подход сближает научно-психологическое рас­смотрение темы «игра и праздник» с давними традициями этнопсихологического изучения игры и праздника как про­явления народного психологического опыта, постижение ко­торого уже в середине XIX века было осмыслено как одна из задач отечественной психологической науки [7].

Как известно, С.Л. Рубинштейн придавал большое зна­чение психологическим исследованиям феномена игры, по­священные игре страницы «Общей психологии* остаются до сих пор наиболее глубокими и разносторонними по содержа­нию и проникновению в проблему даже на фоне ряда спе­циально посвященных игре монографий, появившихся в печати более чем за пять прошедших десятилетий. Одним из объяснений этому, с нашей точки зрения, является предло­женный С.Л. Рубинштейном метод парадоксов, столь харак­терных и для самой игры как жизненного явления. «Игра — одно из замечательнейших явлений жизни, деятельность, как будто бесполезная и вместе с тем необходимая, — так начи­нает С.Л. Рубинштейн обсуждение проблемы «природа игры». — Невольно чаруя и привлекая к себе как жизненное явление, игра оказалась весьма серьезной и трудной пробле­мой для научной мысли». Важнейшим для Рубинштейна являлось изучение взаимосвязи игры и развития; именно в этом, с нашей точки зрения, главный смысл наиболее часто цитируемого высказывания С.Л. Рубинштейна: «Игра — практика развития». В этой связи необходимо отметить, что лишь отчасти справедливым можно считать замечание Б.Г. Ананьева о неприемлемости рядоположности по значе­нию игры, учения и труда, которые он связывал с именем Рубинштейна [2], Предложенная Рубинштейном последова­тельность изложения материала в главе «Основ общей пси­хологии», посвященной деятельности (труд — игра — уче-