Лишенные родительского попечительства. Хрестоматия

На небесах и поближе к ним, на вершинах педагогического «Олимпа», всякая педагогическая техника в области собственно воспитания считалась ересью.

На «небесах» ребенок рассматривался как существо, напол­ненное особого состава газом, название которому даже не успели придумать. Впрочем, это была все та же старомодная душа, над

которой упражнялись еще апостолы. Предполагалось (рабочая гипотеза), что газ этот обладает способностью саморазвития, не нужно только ему мешать. Об этом было написано много книг, но все они повторяли, в сущности, изречения Руссо:

«Относитесь к детству с благоговением...» «Бойтесь помешать природе...»

Главный догмат этого вероучения состоял в том, что в уого-виях такого благоговения и предупредительности перед природой из вышеуказанного газа обязательно должна вырасти коммуни­стическая личность. На самом деле в условиях чистой природы вырастало только то, что естественно могло вырасти, то есть обык­новенный полевой бурьян, но это никого не смущало — для небо­жителей были дороги принципы и идеи. Мои указания на прак­тическое несоответствие получаемого бурьяна заданным проектам коммунистической личности называли делячеством, а если хотели подчеркнуть мою настоящую сущность, говорили:

— Макаренко хороший практик, но в теории он разбирается очень слабо.

Были разговоры и о дисциплине. Базой теории в этом вопро­се были два слова, часто встречающиеся у Ленина: «сознатель­ная дисциплина». Для всякого здравомыслящего человека в этих словах заключается простая, понятная и практически необходи­мая мысль: дисциплина должна сопровождаться пониманием ее необходимости, полезности, обязательности, ее классового значе­ния. В педагогической теории это выходило иначе: дисциплина должна вырастать не из социального опыта, не из практического товарищеского коллективного действия, а из чистого сознания, из голой интеллектуальной убежденности, из пара души, из идей. Потом теоретики пошли дальше и решили, что «сознательная дис­циплина» никуда не годится, если она возникает вследствие влия­ния старших. Это уже не дисциплина по-настоящему сознатель­ная, а натаскивание и, в сущности, насилие над паром души. Нужна не сознательная дисциплина, а «самодисциплина». Точно так же не нужна и опасна какая бы то ни было организация де­тей, а необходима «самоорганизация».

Возвращаясь в свое захолустье, я начинал думать. Я сообра­жал так: мы все прекрасно знаем, какого нам следует воспитать человека, это знает каждый грамотный, сознательный рабочий и хорошо знает каждый член партии. Следовательно, затруднения не в вопросе, что нужно сделать, но как сделать. А это вопрос педагогической техники.