|
Справедливо также и то, что существует немало других причин, по которым у человека могут быть проблемы с ТОМ. Безусловно, Шарон очень умна — это не вызывало никаких сомнений, — и у нее нет никаких проблем с вербальным выражением своих мыслей. Единственный способ ответить на заданный мне вопрос заключался в том, чтобы понять, проявлялись ли у нее эти трудности с ТОМ в очень раннем возрасте или позднее, в ходе ее развития. Если у нее легкая форма аутизма, это должно было бы проявиться не позднее чем в четырехлетнем возрасте. Если же эта проблема возникла позже, мне придется поискать другое объяснение, например тревожное расстройство. Важно будет также поискать доказательств присутствия третьего компонента триады аутизма — предпочтения повторяющихся, стереотипных интересов, действий и поведения, характерных для Джастина (см. главу 3). Если в раннем возрасте проявилась и эта склонность, доказательная база в пользу аутизма усилится. Чтобы получить подобную информацию, следовало бы поговорить с родителями Шарон, но в сложившейся ситуации это было невозможно. Шарон чувствовала, что для ее мамы это будет тяжелым испытанием, и мы решили восстановить историю ее детства по ее собственным воспоминаниям. Чтобы детально обсудить эту информацию, мы договорились в течение нескольких ближайших недель встретиться еще пару раз. Шарон плохо помнит лица людей, игравших важную роль в ее детстве. О присутствии своей матери она судит только по воспоминаниям о ее ногах на ковре, по другую сторону стола. Она не помнит лица своей бабушки, только ее руки, сажающие растения в саду, делающие пирог, занимающиеся шитьем или вязанием. Она никогда не видит лиц ни матери, ни бабушки, только их руки и фигуры. Она помнит их лица только по фотографиям. Напротив, обычные дети начинают отдавать предпочтение человеческим лицам и обращать на них внимание в первые же дни своей жизни. Может быть, Шарон таким образом описывает свои внутренние переживания оттого, что избегала смотреть окружающим в глаза, а это характерная особенность детей с ASD? Она помнит, что до поступления в детский сад у нее были один или два приятеля среди соседских детей, а потом, до подросткового возраста, друзей не было. Будучи ребенком, Шарон ненавидела физические проявления чувств и буквально вырывалась из объятий родителей, бабушек и дедушек. Она чувствовала себя одинокой, болезненно осознавала, что отличается от других детей, и не понимала, почему ее никто не любит. В какой-то момент она поняла, что попытки добиться расположения окружающих ставят ее в глупое положение. Одно время она пыталась рассказывать смешные истории, но кто-нибудь обязательно перебивал ее. Она приступала к своему рассказу снова и снова, но ее опять перебивали. Эти попытки продолжались какое-то время, она могла начинать свой рассказ десять или одиннадцать раз, не понимая, что никто не хочет слушать ее. Остальные девочки нарочно подначивали ее. Но понимание этого приходило к Шарон лишь ночью, когда она лежала в постели без сна, обдумывая свои дневные социальные фиаско. Этот опыт был для нее унизительным. Ей было трудно вступать в социальные контакты, но еще труднее было изменять свое поведение после того, как контакт начался. Она чувствовала себя накрепко привязанной к определенным реакциям и не могла воспользоваться обратной связью со своими товарищами, чтобы приобрести социальные навыки. Она не смогла изучить правила социальной игры, которые с каждым годом становились все сложнее и сложнее. — 66 —
|