Актуальные проблемы клинической и прикладной психологии

Muniz De La Pena, C., Friedlander, M., & Escudero, V. (2009). Frequency, severity, and evolution of split family alliances: How observable are they? Psychotherapy research, 19, 133-142.

Pinsof, W. M. (1994). An integrative systems perspective on the therapeutic alliance: Theoretical, clinical, and research implications. In A.O. Horvath & L. S. Greenberg (Eds), The working alliance: Theory, research, and practice (pp. 173-195). New York: Wiley.

Pinsof, W. M., & Catherall, D. R. (1986). The integrative psychotherapy alliance: Family, couples, and individual therapy scales. Journal of Marital and Family Therapy, 12, 137-151.

Raytek, H. S., McCrady, B. S., Epstein, E. E., & Hirsch, L. S. (1999). Therapeutic alliance and the retention of couples in conjoint alcoholism treatment. Addictive Behaviors, 24(3), 317-330.

Shelef, K., Diamond, G. M., Diamond, G. S., & Liddle, H. A. (2005). Adolescent and parent alliance and treatment outcome in multidimensional family therapy. Journal of Consulting and Clinical Psychology, 73(4), 689-698.

Slesnick, N., & Glebova, T. (2007). Alliance and Retention in Family Therapy with Runaway Youth. Poster Presentation at AAMFT Conference.

Symonds, D., & Horvath, A. O. (2004). Optimizing the alliance in couple therapy. Family

Process, 43(4), 443-455.

Tracey, T. J., & Kokotovic, A. M. (1989). Factor structure of the Working Alliance Inventory.

Psychological Assessment: A Journal of Consulting and Clinical Psychology, 1, 207-210.

ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ ТЕОРИИ ЛИЧНОСТИ, СИСТЕМЫ АНАЛИЗА И ПСИХОТЕРАПИИ В КЛИНИКО-АНТРОПОЛОГИЧЕСКОЙ МОДЕЛИ (КАМ)

О.В. Потапов, И.Г. Ульянов

г. Владивосток

Современная психотерапия, преодолевая расхождения психодинамического, по­веденческого и гуманистического воззрений, стремиться к выделению и использова­нию общих факторов эффективного психотерапевтического взаимодействия и все большей дифференциации, в примененении к конкретному пациенту и с конкретной проблемой, специфических факторов и техник, разработанных в каждом из указанных направлений [9, 11, 15, 24, 25]. Как пишут Norcross & Arkowitz (1990): «Цель интегра­ции: увеличить эффективность и работоспособность терапии. Интегративное движение отличается духом открытого исследования и тягой к транстеоретическому диалогу».

Одной из первых попыток интеграции во многом антагонистичных подходов - а именно психоанализа и теории социального научения - была работа J. Dollard & N. Miller (1950), целью которой было создание унифицированной теории, чтобы «объеди­нить жизненность психоанализа, строгость естественнонаучной лаборатории и факта культуры» [16]. В настоящее время все больше терапевтов обращаются к этому синте­зу, наиболее последовательно и убедительно продолжает линию интеграции психоана­лиза и бихевиоризма Поль Вахтель [29, 30]. Несомненный интегративный характер эк­зистенциальной ориентации носят работы Ролло Мэя, в частности, его «Проблема тре­воги», в которой изложены философские, биологические, социальные, экономические, психоаналитические, поведенческие, когнитивные аспекты тревоги в контексте челове­ческого существования [22]. Еще одним значимым экзистенциальным интегративным подходом является терапия реальностью Уильяма Глассера, выстроенная на основе его же теории контроля [17]. Этот терапевтический подход признан уникальной комбина­цией экзистенциальной философии и поведенческих техник. Ведущий акцент в тера­пии, исходящий из работ Хельмута Кайзера [18], на безответственности, противопос­тавлением которой служит выбор [23, 26, 28].