|
– Да позвольте наконец, кто вы такая? – повторил Кузьма Васильевич. – Се?стра… се?стра Эмилии. – Вы ее сестра? И здесь живете? – Да… да… Кузьма Васильевич захотел прикоснуться к «фигурке». Она отшатнулась. – Как же это она никогда мне о вас не говорила? – А не?льзя… не?льзя… – Вы, стало быть, скрываетесь… прячетесь? – Да… – Есть такая причина? – Есте… есте. – Гм! – Кузьма Васильевич опять захотел прикоснуться к «фигурке», она опять отшатнулась. – То-то я вас никогда не заметил. Я, признаюсь, и существования вашего не подозревал. И мадам Фритче, старуха эта, вам тоже доводится теткой? – Да… то?тка. – Гм! Вы как будто по-русски плохо понимаете. Как вас зовут, позвольте узнать? – Ко?либри. – Как? – Ко?либри. – Ко?либри? Вот необыкновенное имя! Это, помнится, в Африке бывают такие насекомые? XVКолибри засмеялась коротким странным смехом… точно у ней в горле стеклышки столкнулись. Она покачала головой, повела кругом глазами, положила гитару на стол и, проворно подойдя к двери, разом ее притворила. Она двигалась живо и ловко, с едва слышным быстрым шумом, как ящерица; сзади ее волосы спускались ниже колен. – А зачем вы дверь-то заперли? – спросил Кузьма Васильевич. Колибри приложила палец к губам: – Эмилия… Не надо… ее не надо. Кузьма Васильевич ухмыльнулся. – Уж не ревнуете ли вы? Колибри приподняла брови. – Цо? – Ревнуете… сердитесь, – объяснил Кузьма Васильевич. – О да! – Вот как! Много чести!.. Послушайте, сколько вам лет? – Семинадцать. – Семнадцать, вы хотите сказать? – Да. Кузьма Васильевич окинул внимательным взором свою фантастическую собеседницу. – Какая же вы красоточка, – проговорил он внушительно. – Чудо, просто чудо! Что за волосы! Глаза! А брови-то, брови!.. У! Колибри опять засмеялась и опять повела своими великолепными глазами. – Да, я красавица! Садитесь, и я сяду… подле. – Извольте, извольте… Но, воля ваша, какая же вы сестра Эмилии? Вы на нее нисколько не похожи. – Нет… я се?стра… куджи?на. Вот… возьмите… свето?к. Хороший свето?к. Пахнет. – Она вынула из-за пояса ветку белой сирени, понюхала, откусила лепесток и подала ему всю ветку. – Хотите варенья? Хорошее… из Константинополи?… шербет. – Колибри достала из небольшого комода обернутую в кусок алой шелковой материи, со стальными блестками, раззолоченную баночку, серебряную ложечку, хрустальный граненый графинчик с водой и такой же стаканчик. – Кушайте шербет, господин; он очень прекрасный. Я вам буду петь… Хотите? – Она схватила гитару. — 11 —
|