— Вы догадались, — сказал Котофей Котофеич, — с Зайкой случилась большая беда. — Опять старуха Буроба! — напустились они на Кота: им захотелось узнать всю правду о беленькой Зайке, которую очень любили. — Не Буроба. Похуже. — Кто же? Горынь-змей! — Пострашнее. — Одноглазое — Лихо? — Да. Оно самое, одноглазое, — пригорюнился Кот, — надо идти выручать Зайку. — И мы с тобой, Котофей Котофеич! — Нет, нет, — замахал Кот сердито, — вас еще недоставало! Вот уму-разуму понаберетесь, тогда и вам дело найдется, а пока что оставайтесь в башне, я сам один пойду. Коза-лубяные глаза[252] за вами посмотрит. — Что ж Коза?.. Коза и одна посидит… Кленовых листочков у Козы много. Котофей Котофеич ничего не ответил — мимо ушей пропустил. Кот все сам с собой мурлыкал: Зайкина беда была, должно быть, очень большая. Скоро в башне у печки появилась вербовая палочка и сапоги — это означало, что уж близок тот день, когда Кот покинет башню. На Алексея— человека Божьего с гор потекла вода, и старая Щука, пробив по обычаю хвостом лед, вышла из озера и явилась в башню Кота проведать. За последние же дни у Кота появилась такая похватка: сколько ты его ни проси, к гостям Кот никогда не выходил или уж выходил, когда гости за шапки брались. На этот раз произошло то же самое. Алалею и Лейле пришлось занимать Щуку. Коза — лубяные глаза хлопотала по хозяйству — старалась Коза, как получше угостить редкую гостью. Разговор не клеился. К счастью, сама Щука, промолчавшая целую зиму, распустила свои голубые крылья и очень легко разговорилась: она рассказала об Осетре и У трап-рыбе — которая воевода рыбам, и как эта Утрип-рыба не может Ерша с хвоста съесть, потом рассказала об озере, о море — в каких она морях плавала и сколько чудес перевидала на море… на Море-Океане. Только рты разевали от удивления: ничего подобного ни о каком море они никогда не слыхали. И когда Щука, накушавшись плотвичками и окунями, очутилась по своему щучьему веленью опять у себя на озере, Алалей и Лейла прямо к Котофею Котофеичу. — Котофей Котофеич, голубчик, — сказали они в один голос, — отпусти нас к Морю-Океану: хочется нам поглядеть на свет Божий! Отпусти, пожалуйста, что тебе стоит! — И думать нечего, — отрезал Кот, — к Морю-Океану! Да знаете ли вы, что к Морю-Океану еще никто путно не добирался, а если и добирался, то плохо приходилось. Что вздумали! — Да ведь ты же посолонь нас водил! — А вам все мало? — 65 —
|