|
– Да, это так, – отвечал Семионович задумчиво, – не знаю… я как-то опасаюсь… мне все кажется… que nous n’avons pas assez de forces… que nous succomberons ? la t?che, en un mot![6] – О, это опасение совершенно напрасное! puisque au fond le peuple russe est avant tout un grand peuple… C’est une justice, que l’Europe enti?re se pla?t ? lui rendre…[7] – A! здравствуйте! об чем это вы так горячо тут спорите? – прервал Семен Семеныч, входя в это время в гостиную и подавая поочередно всем нам руку, чего прежде никогда с ним не случалось. – Продолжение давишнего разговора, ваше превосходительство, – отвечал я. – А! это любопытно! – Вот мсье Семионович находит, что мы недостаточно созрели, – отозвалась Анна Ивановна. – То есть для чего? – спросил генерал. Анна Ивановна затруднилась; она была вполне уверена, qu’il s’agit d’une tr?s bonne chose[8], но как называется эта chose[9], не знала. А впрочем, что мудреного: может быть, так она и называется… chose! Семионович, однако ж, вывел ее из затруднения. – Мы не поняли друг друга, Анна Ивановна! – сказал он несколько обиженным тоном, – мое воспитание… мое прошедшее, наконец… все это достаточно говорит в мою пользу… Поверьте, я не принадлежу к числу отсталых! – Ну да, ну да! – сказал Семен Семеныч, – нынче уж оно и не ко времени! – Я говорю только, что наше перерождение достанется нам не без труда! – О, насчет этого я совершенно с вами согласен… я, например, придумал теперь одну штучку. Конечно, это будет очень полезно… однако и за всем тем не могу поручиться, чтоб она принялась так, как было бы желательно! – Позволено ли будет узнать, ваше превосходительство, в чем заключается ваше намерение? – спросил Семионович. – Так… я хочу… биржу здесь устроить! – отвечал генерал с тою поспешностью и вместе усилием, которыми всегда сопровождается желание высказаться как-нибудь понебрежнее. При этом он, неизвестно от каких причин, застыдился и покраснел. – Vous n’avez pas l’id?e, comme ils nous trompent, ces marchands![10] – вступилась Анна Ивановна, – a тогда мы будем все на бирже покупать! – Ты мне, мамаша, на бирже новую курточку купишь! – пролепетал маленький сынок Анны Ивановны, прислушавшись к разговору. – Извините меня, Анна Ивановна, – заметил Семионович, пользуясь случаем, чтоб отмстить генеральше за предположение об его отсталости, – но мне кажется, что вы не совсем верно смотрите на значение биржи… — 12 —
|