|
– Я-то? я знаю, чего добиваюсь. Остепенить их надо – вот что я говорю! – Понимаю. Но мне кажется, что в этом смысле и без того сделано больше, чем надо. Вы сами сейчас сказали, что повсюду, куда ни обернись, – ни кола, ни двора… Что же может быть степеннее этого? – Я не об этом, а об деле… Мне не колы и дворы их нужны – это они уж как знают, – а дело! Он, видимо, желал высказать свою мысль до конца, но в то же время нечто его останавливало. Не совесть, а какая-то не совсем еще исчезнувшая боязнь сболтнуть что-нибудь лишнее. В итоге оказывались недомолвки и противоречия, которые глубоко его раздражали. – Но неужто «они» не работают, а только празднуют? – удивился я. – Празднуют-с. – Допустим. Предположите, однако ж, что мужик перестал праздновать и всецело отдался «делу», – должна же к чему-нибудь эта метаморфоза его привести? Ну, например, хоть к относительному довольству?.. Думаете ли вы, что тогда так же легко будет завладеть его сытостью, как теперь? – А куда же он денется, позвольте спросить? откуда он довольство-то возьмет? – Очень просто: будет работать для себя и у себя. – Это в западнях-то в ихних? Он залился таким добродушным смехом, что я и сам догадался, что высказал нечто рискованное. – Нет, это не так, – продолжал он, – не то вы совсем говорите. Никогда он от меня не уйдет и ни от кого, минуя меня, ничего не получит. Я не защищаю людей своего сословия. Слишком многие из них в трудную минуту выказали себя предателями, и почти все без исключения – малодушными и непредусмотрительными. Но среди общей паники, среди общего бегства, сама собою устроилась одна комбинация, которой предстоит громадное будущее в смысле остепенения. Эта комбинация – надельные западни. И хотя теперь уже видно, что ее плодами воспользуются совсем не те, которые ее придумали, но, во всяком случае, некто воспользуется! – Или, говоря другими словами; с одной стороны, вы требуете непрестанного труда, а с другой – радуетесь условиям, которые делают применение труда почти безнадежным… Что ж, это тоже своего рода комбинация! – Для труда всегда применение найдется. Везде-с. Не только свету в окошке, что крестьянский надел. Куда ни обернитесь – везде открытое поприще для труда. Я сам лично не одной сотне людей могу хлеба дать. А надел только запутывает. И это когда-нибудь для всех будет ясно. – Когда-то еще будет! – Ничего, мы и подождем. Мы умеем ждать. А в ожидании будем остепенять «их» на собственный страх. И не боимся-с. Мне и ножом, и ружьем, и красным петухом грозили, а я и сию минуту целехонек. Сначала грозились, потом бояться стали, а нынче уже и доверием осчастливливают. Погодите немножко – чего доброго и полюбят… — 93 —
|