|
– Ах, отстань, пожалуйста! преотвратительная это у тебя привычка – выражение лица подглядывать! – Зачем подглядывать – прямо видно! Пари держу, что еще минута, и ты закричал бы: «Человек! шампанского!» Ну-ну, не сердись, не буду! Ты об «червонных валетах» имеешь понятие? – Знаю. – Так вот, по-моему, отличнейший наглядный пример. Полянский, Ландау – это, положим, загадочные люди, а в «червонных валетах» даже загадочности никакой нет. Все известно: и сколько наворовали, и где сколько истратили, – все есть! Только одного не видать: каким образом тысячные документы в десятирублевые бумажки превращались. – Ну, ка?к не видать? – Именно не видать. Украл он, положим, облигацию или документ в тысячу рублей выманил – ну, известно, первым долгом в трактир наведался, документ за буфет разменять послал, просидел три-четыре часа за полштофом – смотрит, ан у него в руке только десятирублевая бумажка зажата! Ну, и опять, стало быть, завтра воровать надо! – Наел да напил, может быть? – Нет, и этого не было, потому что у них ведь водка главную роль играет – куда же тут тысячу рублей рассорить! А так вот: один взял с него куртажные*, другой – за «поворованное» учел (как прежде за постоялое да за полежалое* брали), третий – за то взял, что у таких парней и бог не велел много денег оставлять, четвертый – за то, что воров князьями да графами величал, пятый – за то, что в участок не препроводил… Так она и разошлась вся, тысяча-то, словно невидимый дух ее разнес. – Да, но ты все-таки можешь объяснить себе, куда она разошлась. Эти первый, второй, третий, которых ты сейчас назвал, – все-таки они воспользовались! – Нет, и они не воспользовались, потому что и с каждым из них та же история завтра повторится. Опять пойдут и куртажные, и за «поворованное», и за величание… А послезавтра уж с тех возьмут, которые вчера взяли… И выйдет на поверку, что из тысячи-то рублей – на сто, много на двести пропито да проедено, а прочее всё на различные невещественные статьи изведено. – Так что в результате окажется, что вор для того только и ворует, чтоб издержки воровства покрыть? Это, что ли, ты хочешь сказать? – Именно. А сверх того, еще и то, что ежели бы воры понимали, из-за какой малости они беспокоят себя, так, право, девять десятых из них давно бы эту привычку кинули. – Да ты, никак, даже жалеешь их? – Да, заправских воров, тех, которые, со взломом или без взлома, но во всяком случае рискуют своими боками и заранее знают, что не попасть им в места не столь отдаленные нельзя, – тех жалею. А об тех, которые крадут невидимо, которые занимаются только тем, что мой рубль, с божьею помощью, обращают в полтинник, – об тех ничего не говорю: еще не вник. — 306 —
|