|
– Например? – Да вот хоть бы насчет земли. Сколько он раз, бывало, говаривал: «Машенька! паче чаянья, я умру – ты непременно зе?мли покупай! Теперь, говорит, у помещиков выкупные свидетельства пока водятся, так зе?мли еще в цене, а скоро будет, что все выкупные свидетельства проедят – тогда зе?мли нипочем покупать будет можно!» И все так именно, по его, и сбылось. Все нынче стали зе?мли распродавать, и уж так дешево, так дешево, что просто задаром. Вот я и покупаю, коли где сходно. Леса? покупаю, зе?мли. Леса? свожу, а землю мужичкам в кортому отдаю. Ведь им земля-то нужна, мой друг! ах, как она им нужна! – И выгодно это? – Так выгодно! так выгодно! Разумеется, и тут тоже надо с оглядкой поступать: какая земля? Коли земля близко к крестьянской околице лежит – ту непременно покупать следует, потому что она мужичкам нужна. Мужички за нее что хочешь дадут: боятся штрафов. Ну, а коли земля дальняя – за ту надо дешево давать, да и то если на ней молодой березник или осинничек растет. С еловым молодятником я совсем земли не покупаю, потому что туго очень эта ель растет, а вот березка да осинничек – самый это выгодный лес! И представь себе, ка?к это хорошо: ведь с первого-то взгляда кажется, что земля эта так, ничего не стоящая – ну, рублей по пяти за десятину и даешь. Смотришь, ан на ней, лет через двадцать, уж дрова порядочные будут – за ту же десятину, на худой конец, тридцать рублей дадут! Сообрази-ка теперь: ведь это в шесть раз капитал на капитал – в двадцать-то лет! Опять умиление и опять губы сердечком. Это было до такой степени мило, что я не удержался, чтоб не спросить: – Ну, а как насчет вечности, Машенька? не боишься… помнишь, как прежде? – Нет, мой друг, я нынче совсем-совсем христианкой сделалась! Чего бояться вечности! надо только с верою приступать – и все легко будет! И покойный Савва Силыч говаривал: бояться вечности – только одно баловство! – Кто же у тебя всеми этими делами орудует? – И сама, и добрые люди советом не оставляют. Вот Анисимушко – он еще при покойном папеньке бурмистром был; ну, и Филофей Павлыч тоже. – Какой такой Филофей Павлыч? – Промптов. Покойного Саввы Силыча друг. Он здесь в земской управе председателем служит. Хотел вот и сегодня, по пути в город, заехать; познакомишься. Она проговорила эти слова как-то неровно; мне показалось, что даже немного сконфузилась при этом. – Уж не жених ли? – пошутил я, – ведь в твои годы… – Ах, нет! ах, нет! что ты! что ты! да что ж это дети, однако ж! – продолжала она, переменяя разговор, – ведь мы тебя не ожидали сегодня, по-домашнему были – ну, и разбрелись по углам! — 277 —
|