|
– Есть. – С удовольствием. Я обожаю зверей. – Ну, это надо делать с разбором, – наставительно процедил сквозь зубы приятель. – Так пойдем. Сейчас как раз час их кормления. Конечно, я Простодушный. Но не до такой же степени, чтобы не отличить простой обыкновенный зверинец от простого ресторана. А место, куда привел меня приятель, как раз и было препошлейшим рестораном, в котором если и были звери, то на тарелках и в самом неузнаваемом виде… – Что ж вы меня дурачите? – строго спросил я. Он усмехнулся в усы. – Не сердитесь, Простодушный. Уверяю вас, это самый настоящий константинопольский зверинец. В крайнем случае – паноптикум. Что ни фигура – то редкая зоологическая разновидность. – Ну, что, например, интересного в том рыженьком с фиолетовым галстуком? – В нем-то? Да это, если правду сказать, – единственный человек в мире, который ухитрился сам себя за волосы над землей приподнять. – Но ведь сейчас он не в этом приподнятом состоянии? – Нет. Опустился порядочно. Но, вообще… Знаете ли, что этот человек ухитрился три года пробыть военнопленным у русских? – Ничего нет удивительного. Немец? – Русский. – Но воевал-то – в рядах немцев? – В русских рядах. – Да, тогда это, действительно, что-то странное. Русский – и очутился в русском плену? Может, врет? – Нет, эту историю я знаю досконально. Видите ли, попал он в качестве русского солдата на передовые позиции. Ну, сами понимаете, – холодно, иногда голодно, а вообще – страшно; стрельба, атаки и прочие жуткие вещи. А тут однажды выслали его часовым в сторожевое охранение. И когда остался парень глухою ночью один, когда между ним и австрийцами не было никакой преграды – такая жуть взяла его, что он чуть не взвыл от страху… Так испугался, что бросил ружье и побежал куда глаза глядят. И вдруг – трах! – наткнулся на что-то. Смотрит – убитый австриец, совсем холодный. Почесал наш воин свой промерзлый затылок, раздел австрийца, надел все это на себя, захватил ружье – и твердыми шагами пошел обратно – прямо в штаб соседнего полка. Набежали наши, схватили, привели: «Ты кто?» – «Славянин. Не желаю воевать. Желаю в плен. Я люблю русских». – «Ну, молодец». Угостили водкой, отослали в тыл, а потом и отправили в Сибирь, в лагерь военнопленных. Три года прожил как у Христа за пазухой. – Гм… да. Любопытный зверь. А это кто? – Этот? Тоже штучка. Помните крымскую эвакуацию? Легко было тогда списаться на берег? То-то оно. И рекомендацию требовали, и поручительство, и отзыв о поведении… А он сделал проще: подстерег, когда французская комиссия на пароход приехала, – да и запутался между французами в качестве переводчика. Суетился, переводил – больше всех… Совсем подкупил французов… Те и спрашивают: «А вы тут что делаете?» – «А я, говорит, с вами приехал с берега – родственника хочу взять». – «А вы сами кто такой?» – «Помилуйте, у меня тут свой завод, я его туда инженером пристрою – на тысячу лир в месяц… Он замечательный человек!! Идеальная личность! Я его хочу на всю жизнь обеспечить. Вот и паспорт его – поставьте штемпелечек!» Да и подсунул свой паспорт. Они видят – такое солидное лицо ручается – поставили! — 53 —
|