|
Заехал я за ним, привез к себе. * * *– Ф-фу! – сказал он, опускаясь в кресло. – Будто я снова на свет Божий народился. Ведь, ты знаешь, я за это время совершенно был отрезан от мира. Рассказывай мне все! Ну, как Вильгельм? – Ничего себе, спасибо. – Ты мне прежде всего скажи вот что: кто кого победил – Германия Россию или Россия Германию? – Союзники победили Германию. – Слава Богу! Значит, Россия – победительница? – Нет, побежденная. – Фу ты, дьявол, ничего не пойму. А как же союзники допустили? – Видишь ли – это очень сложно. Ты на свежую голову не поймешь. Спрашивай о другом. – Как поживает Распутин? – Ничего себе, спасибо, убит. – Сейчас в России монархия? – А черт его знает. Четвертый год выясняем. – Однако, образ правления… – Образа нет. Безобразие. – Так-с. Печально. Спички есть? Смерть курить хочется. – Нету спичек, не курю. – Позови горничную. – Маша-а-а! Вот что, Машенька, или как вас там… Вот вам три копеечки, купите мне сразу три коробки спичек. – Хи-хи… – Чего вы смеетесь? Слушай, чего она смеется? – А видишь ли… У нас сейчас три коробки спичек дороже стоят. – Намного? – Нет, на пустяки. На пятьсот рублей. – Только-то? Гм! Чего ж оно так? – Да, понимаешь, за последнее время много поджогов было. Пожары все. Спрос большой. Вот и вздорожали. – Так-с. Эва, как ботиночки мои разлезлись… Слушай, ты мне не одолжишь ли рублей пятьсот? – На что тебе? – Да немного экипироваться хотел: пальтецо справлю, пару костюмчиков, ботиночки, кое-что из бельеца. – Нет, таких денег у меня нет. – Неужели пяти катеринок не найдется? – Теперь этого мало. Два миллиона надо. Павлуша странно поглядел на меня и замолчал. – Чего ты вдруг умолк? – Да так, знаешь. Ну, дай мне хоть сто рублишек. Поеду в Питер – там у меня родные. – Они уже умерли. – Как? Все? – Конечно, все. Зря, брат, там в живых никто не останется. – Ну, я все-таки поеду. Хоть наследство получу. – Оно уже получено. Теперь все наследства получает коммуна. Взор его сделался странным. Каким-то чужим. Он посмотрел в потолок и тихо запел: Тра-та-та, тра-та-та, Вышла кошка за кота. Мне почему-то сделалось жутко. Чтобы отвлечь его мысли, я сообщил новость: – А знаешь, твой кузен Володя служит в подрайонном исполкоме Совдепа. Павлуша внимательно поглядел на меня и вежливо ответил: – Ду-ю спик энглиш? Гай-ду-ду. Кис ми квик. Слушай… Ну, я в Москву поеду… — 237 —
|