|
– Да не попадешь ты туда, чудак! – Почему, сэр? – Дойдешь ты до Михайловки, за Михайловкой большевики. – Кто-о? – Это тебе долго объяснять. Проехал ты, скажем, большевиков – начинается страна махновцев; проехал, если тебя не убьют, махновцев – начинается страна петлюровцев. Предположим, проехал ты и их… Только что въехал в самую Совдепию – возьмут тебя и поставят к стенке. – Ну, что ж, что поставят. А я постою и уйду. – Да, уйдешь, как же. Они в тебя стрелять будут. – За что? – За то, что ты белогвардеец. – Да я не военный. – Это, видишь ли, тебе долго объяснять. Конечно, если ты достанешь мандат харьковского Реввоенсовета или хоть Совнархоза… Павлуша схватился за голову, встал с кресла и стал танцевать на ковре, припевая: Чикалу, ликалу Не бывать мне на балу! Чика-чика-чикалочки – Едет черт на палочке… – Знаешь что, Павлуша, – предложил я, – поедем прокатимся. Заедем по дороге в сумасшедший дом. Я там давеча портсигар забыл. Он поглядел на меня лукавым взглядом помешанного. – Ты ж не куришь? – А я в портсигаре деньги ношу. – Пожалуй, поедем, – согласился Павлуша, – хитро улыбаясь. – Если ты устал, я тебя там оставлю, отдохнешь. Два-три месяца, и, глядишь, все будет хорошо. Поехали. Он думал, что везет меня, а я был уверен, что везу его. Когда вошли в вестибюль, Павлуша отскочил от меня и, спрятавшись за колонну, закричал: – Берите вот этого! Он с ума сошел. Ко мне подошел главный доктор. – Зачем вы его опять привезли? Ведь он выздоровел. Я махнул рукой. – Опять готов! Павлуша вышел из-за колонны, расшаркался перед доктором и вежливо сказал: – Простите, сэр, что я до сих пор не удосужился поджечь ваш прелестный дом. Но спички стоят так дорого, что лучше уж я стану к стеночке. * * *Взяли Павлушу. Повели. Слава Богу: хоть одного человека я устроил как следует. Разговор за столомКогда соберутся вместе за самоваром или за бутылкой вина несколько русских людей, живущих по воле судьбы и большевиков – в Феодосии, Ялте или Севастополе, – я заранее с математической точностью знаю, с чего начнётся их разговор. Чем кончится разговор, конечно, никогда нельзя предугадать, но начинается он всегда с поразительной точностью одинаково. * * *Вот пятеро – три дамы и двое мужчин – уселись за стол вокруг шумящего самовара; хозяйка вручила каждому по чашке чаю; пододвинула печенье, варенье, кекс, конфеты. — 238 —
|