IVТот человек, который благословлял его, взял с земли тряпку и мазнул Попляшихина по лицу. – Ой, что это? – закричал тот. – Птица ударилась, – ответил пилот, – не смущайтесь, сейчас мы пролетаем над рекой. Лодки кажутся щепочками, а паруса – обрывками бумажек. На западе собирается туча. Кажется, будет дождь. Ах, чёрт возьми, на меня уже упало несколько капель! Семиразбойников притащил садовую лейку и, взобравшись мне на плечи, стал щедро поливать трясущегося журналиста. – Вода! – Не вода, а дождь. Он сейчас, впрочем, перестанет. – А… где мы теперь? – Двести двадцать метров. Вдали виден какой-то город. – Две-сти? Спускайтесь, ради бога, спускайтесь! Тут нет воздуха… Я задыхаюсь. – Понятно, – проревел верзила, – наверху разреженная атмосфера! Приготовьтесь, спускаемся!.. Попляшихин судорожно уцепился за планки аэроплана, молчаливый, со сжатыми зубами, а Семиразбойников поднялся сзади на цыпочках и стукнул товарища кулаком по голове. – Ой! – Толчок от спуска, – сказал пилот. – Всегда ударяет в голову. Впрочем, поздравляю, спуск прекрасный. Мы захлопали в ладоши и подняли бешеный крик, а наш фотограф отступил назад и сунул в карман кодак, которым он снимал полёт Попляшихина. – Браво, молодцы, ребята! Один момент мы думали, что вы не вернётесь. Совершенно из глаз скрылись. Попляшихин сорвал с глаз повязку, соскочил с аэроплана и очутился в объятиях друзей. Семиразбойников приблизился к нему и протянул ему руку. – Поздравляю, – тихо, сконфуженно сказал он. – Я думал о вас хуже. Вы не трус и держали себя прекрасно. – А вы знаете, совсем не страшно было. Только какая-то птица шваркнулась о мою физиономию. Дождь тоже потом мочил. А впрочем, пустяки! – Да, – сказал горячо Семиразбойников, – только с помощью таких отважных и безрассудно-смелых людей и совершается завоевание воздуха. – Урра, Попляшихин! Попляшихин подошёл к великовозрастному верзиле и обнял его. – Без вас мне никогда не сделать бы этого. – О, что вы, право! – покраснел скромный верзила. VВсякий интересующийся воздухоплаванием мог прочесть на следующий день в газетах: Полёт журналиста ПопляшихинаВчера мне удалось достичь того, о чем тысячи людей только мечтают… Я поднялся на аэроплане. Удивительная вещь: как только я уселся на своё место, в душу закрался жуткий, предательский страх, но стоило только отделиться от земли, как страх исчез и уступил место какому-то странному спокойствию и лёгкости… — 319 —
|