|
– Тссс! – сказал я. – Прислушайтесь к нашему разговору. Передо мной стоял высокий человек, с черной окладистой бородой, орлиным носом и сдвинутыми черными бровями. Я схватил его руку, крепко пожал ее и, не давая новому директору опомниться, заговорил со снисходительной улыбкой: – Новый коллега? Очень приятно. Кажется, Андрей Андреич? Старина Мигасов много говорил мне о вас. Частенько толковали мы с ним… Садитесь!.. Ну, Что ж, послужим, послужим! Народ мы мирный, хороший, и я, уверен, вы нам понравитесь. Ну, расскажите же что-нибудь о себе? Холосты? Женаты? – Холост! – сказал он, ошеломленный потоком слов. – Как холост? Неужели? А дети есть? Он засмеялся. – Дети? Откуда-же дети? – А-а, плутишка, – лукаво погрозил я ему пальцем. – Покраснел… Мы вас тут женим, хотите? – Куда мне! Я старый холостяк, а вы… женаты? – Гм? Как вам сказать… Курите? – Курю. – Ну, попробуем ваших. Знаете, странно: я с вами только сейчас познакомился, а как будто десять лет знаком. Да… бывают такие люди. – А вы здесь в качестве кого служите? – спросил директор, протягивая мне портсигар. Я махнул рукой, – Так себе! Чепуха на постном масле. Мигасов все тащил меня к себе в Петербург, в главное правление, да, нет, не хочется. Кстати, он вам что-нибудь обо мне говорил? – О вас? А кстати, как ваша фамилия? Я не расслышал. Я назвал себя и затаил дыхание. Он сделал вежливую паузу, – Нет, не говорил ничего. – Странно. Мы были с ним большими приятелями. Он, вообще, ужасно рассеянный. Я всегда подтрунивал над ним. «Арсений Михайлович, говорю, – ты ботинок один забыл надеть!» Одно только мне не нравилось в нем… Я откинулся на спинку кресла, затянулся папиросой и стал рассеянно разглядывать синеватую струйку дыма. – А что такое? – заинтересовался директор. – Уж очень он фамильярен с низшими служащими… Курьеров по плечу трепал, с артельщиками длиннейшие разговоры вел. Я, конечно, по убеждениям демократ, но то, что допустимо с нами, старшими служащими, звучит каким-то фальшивым народничеством по отношению к курьеру. – Да, – призадумавшись, сказал он, – пожалуй, вы и правы. – Да, конечно! Мы с вами, конечно, как люди одного уровня, одного положения в обществе… Кстати, который час? Он вынул прелестные тонкие золотые часы с эмалью и взглянул на них. – Половина первого. А вы разве… куда-нибудь спешите? – Да, – озабоченно сказал я. – Нужно будет в два-три местечка заехать. Вам тоже, я думаю, сегодня уж начинать работать не стоить. Не правда ли? Вы когда завтракаете? — 131 —
|