Возвращение на Мару

- Смысла в жизни, - подсказал я ему нужные слова.

- Вот, - обрадовался он, - сразу видно образованного человека. Я ведь все правильно понимаю, только выразить не могу. Неужто смысл в том, чтобы всю жизнь деньги копить?

- Думаю, не в этом. Но по иронии судьбы они вам сейчас нужны.

- Если б Люсе моей в колледж не идти - плюнул бы я на них.

- Подождите меня, сейчас выйду.

Через пару минут я вынес Зегулину деньги - триста рублей.

- Вот, возьмите, можете не отдавать: вы же с нас денег не брали, когда проводку делали.

- Подумаешь, проводка. Неужто она триста рублей стоит? Нет, дайте мне двести рублей, а я их верну обязательно.

- Мы с Машей их не возьмем. Жене с тещей скажешь: был на шабашке и заработал сто рублей.

Незаметно подошла Маша.

- Берите, Петр Васильевич. У вас же Василек в первый класс пойдет. Тоже ведь собирать надо.

- Оно-то верно. Ну, спасибо вам. Ежели что надо будет, только шепните - вмиг примчусь.

- Петр Васильевич, - не унималась Маша, - можно я спрошу вас?

- Спрашивай, ежели знаю - отвечу.

- Вас Татарчонком зовут. Почему?

- Маша, - укоризненно произнес я, - думай, что спрашиваешь.

- Нормально, - улыбнулся Петр Васильевич. - Из-за фамилии. Вообще-то мы все русские, крещеные, но считается, что фамилия у нас татарская. Моего отца Татарином звали, меня Татарчонком, поскольку я ему сын. Может, прапрадед какой из Орды был? Не знаю.

- Вот говорите, что основу русский человек потерял, - вступил я в разговор. - Наверное, вы правы. А точнее, корень каждому из нас подрубили. Видели дерево, которому корень подрубили? Еще стоит, шумит зеленой кроной, а на самом деле - обречено оно.

- Согласен я. Полностью согласен. Только прозвище мое здесь при чем?

- А при том, что когда вам говорят, что фамилия Зегулин татарская, вы бы ответили, что, мол, врете братцы. На старорусском зегула - это кукушка.

- Серьезно? Получается, я вроде как Кукушкин?

- Получается так.

- Ладно, - сказал, поднимаясь, Зегулин, - пора мне и честь знать. Да и дома четыре дня не видели.

Только он ушел, как дочь стала упрекать меня:

- Папа, почему ты так быстро отпустил его? Я же хотела...

- Знаю, спросить о том, кто жил в нашем доме.

- Почему же не дал спросить?

- Во-первых, об этом Кукушкин вряд ли знает. Во-вторых, то, что мы ссудили Петра Васильевича деньгами, не дает нам права злоупотреблять его терпением. И, наконец, зачем быть чересчур любопытными в глазах постороннего человека?

- Соглашаюсь. И последний вопрос...

- Не трать времени на вопросы. Уже темнеет. Давай поужинаем - и в поход.