|
- Но легкий! - смеясь, закричала в ответ Лиза. - Ну и пусть! Ветра все равно нет, - отвечал женщине мужчина. - А ты помнишь, ежик, как ты обещал... - Волк! Я свирепый и страшный волк! - Нет, ежик! Помнишь, ты обещал спеть для меня, без свидетелей? - Я? Обещал? Если ежеволки что-то обещают, они выполняют. И низко поклонившись, Сидорин торжественно произнес: - Музыка Давида Тухманова, стихи Татьяны Сашко. Песня. Тишину леса, и так безбожно нарушенную, окончательно взорвали аплодисменты Лизы. - Просим! Сидорин, откашлялся и поклонился еще раз. И – запел. У него оказался не плохой голос, не очень сильный, но приятный. Впрочем, силы здесь и не требовалось: уходящие в небо деревья, словно трубы органа, усиливали песню, наполняя ей все вокруг. Вот, оказывается, как это происходит у людей, - сообразила ласка понимая, что ей нечего опасаться. Осторожно высунувшись из коряги, она с нескрываемым любопытством смотрела, как человек, размахивая руками, оглашал удивленный лес непонятными звуками: Эти глаза напротив – калейдоскоп огней, Эти глаза напротив – ярче и все теплей. Эти глаза напротив – чайного цвета, Эти глаза напротив, что это, что это? Пусть я впадаю, пусть, В сентиментальность и грусть, Воли моей супротив – Эти глаза напротив. Вот и свела судьба, Вот и свела судьба, Вот и свела судьба нас. Только не подведи, Только не подведи, Только не отведи глаз. Эти глаза напротив – пусть пробегут года, Эти глаза напротив – сразу и навсегда. Эти глаза напротив – и больше нет разлук, Эти глаза напротив – мой молчаливый друг. Пусть я не знаю, пусть, Радость найду или грусть, Мой неотступный мотив: Эти глаза напротив. Вот и свела судьба, Вот и свела судьба, Вот и свела судьба нас. Только не подведи, Только не подведи, Только не отведи глаз. *** Когда они вошли в дачный поселок, их встретило ночное безмолвие. Только месяц освещал путь, но и его света было достаточно, чтобы отыскать дом Слонимского. Они старались держаться поближе к заборам. У ворот нужного дома Сидорин пару раз громко щелкнул костяшками пальцев, в ответ – тишина. Асинкрит удовлетворенно хмыкнул: «Кажется, собаки нет». Дернул пару раз за входную дверь – заперта на замок. В доме темно. - Я же тебе сказала, - прошептала Лиза, - Слонимские недели две назад съехали отсюда. Я слышала, Аркадий Борисович сам говорил, что они оставляют у порога водку для воришек, чтобы те в дом не лезли». - Тс-с! – приложил Сидорин палец к губам и вдруг, схватившись за верх калитки, резко взлетел вверх. Лиза даже охнула от неожиданности. Асинкрит же, на долю секунды коршуном зависнув над калиткой, бесшумно соскочил вниз. — 213 —
|