|
Зинаида Васильевна вмиг стала серьезной. - Практика-то есть... Только, ребята, думайте хорошенько. Я ведь когда вас увидела, все поняла. - Что поняли? – покраснела Алиса. - Да вы не смущайтесь. Два-три года детей нет – и сразу в панику. Вот увидите, все получится. Детдомовского малыша на выходной взять можно. Только, как бывает? Раз возьмут, другой, а потом пропадают. А ребенок себя винить начинает, думает, плохой он, если от него отказались. Придешь, бывало, в спальню, а у него вся подушка мокрая... Подумайте. – И, попрощавшись, быстро направилась к корпусу. Обратно они шли молча. Каждый сосредоточенно думал о своем. Первой не выдержала Лиза. - Нет, почему она решила, что мы... - И не говорите. Словно у нас на лице написано, что мы – это не мы. - Вы... ты опять со своими шуточками. Я серьезно. - И я тоже. Думаю, что мороженое мы с Лизой поедим, и уже через три дня. - Хочешь сказать... - Хочу. - Тебе ее не дадут. Лучше возьму я, а ты присоединяйся. - Вот это здорово! Кто первый предложил? - А я женщина. И не смей мне говорить про опыт! Одна про него говорит, теперь второй. Сидорин остановился. - Лиза, Елизавета Михайловна. - Что? - Жизнь проста, когда ее не гонишь... - Нечестно, это совсем другое дело. - Лиза, повторяю: жизнь проста, когда ее не гонишь... - Хорошо, хорошо. А идешь, идешь себе, как дождь... - Правильно. Я с тобой согласен. - С чем? - Лизу возьмешь ты. - Думаешь? - Конечно. А я присоединюсь... В благодарном порыве Толстикова поцеловала Сидорина в щеку. Но потом, словно испугавшись своих эмоций, сказала: - Только ты не подумай ничего. - А если подумаю? - Ну и напрасно. Я однолюбка. И вообще, ты не в моем вкусе. Что ты смеешься? - Все-таки удивляюсь я вашему брату. Только-только на шею бросалась... - Что я делала?! - Бросалась, а потом тут же гадости: «Не в моем вкусе». Да что я, картошка, чтобы быть в чьем-то вкусе? И, кстати, у тебя завышенная самооценка, Елизавета Михайловна. Или мания величия. - Это почему же? Я честно сказала, что ты не в моем вкусе, я оценила твое благородство... - Остановись. Пожалуйста. Ничего не заметила? Жаль. Процитирую: «я честно сказала», «я оценила». А может так быть, что ты – не в моем вкусе? Лиза растерялась. Она посмотрела на Сидорина, чьи глаза пылали праведным гневом, а уста готовились произнести нечто еще более праведное и обличительное. Толстикова опустила голову, вздохнула, как нашкодивший ребенок, и сказала тихо: - Жизнь проста, когда ее не гонишь... - Ну... проста. Только мы сейчас о другом. — 126 —
|