Метафизические утверждения или умозаключения, однако, являются заявлениями определенного состояния души, психики, а потому есть категории психологические. Для западных мозгов, которые компенсируют свои хорошо известные чувства неприятия рабским почтением к "рациональным" объяснениям, эта очевидная истина кажется уж слишком очевидной... Когда западный человек слышит слово "психологический", для него это всегда звучит как "лишь психологический". Для него "психе" (душа) что-то досадно малое, нестоящее, личное, субъективное и тому подобное в этом же духе. Он предпочитает поэтому использовать слово "разум" вместо "душа", хотя в этом случае он с удовольствием допускает, что метафизические истины, которые и впрямь могут быть весьма субъективными[*], формулируются "разумом", разумеется, "Вселенским разумом" или даже - в случае нужды - самим "Абсолютом"[*]. Такой смехотворный посыл служит, вероятно, возмещением за вызывающую прискорбное сожаление малость души. Складывается впечатление, что Анатоль Франс[*40] был бесконечно прав применительно ко всему западному миру, когда в его "Острове Пингвинов" Катерина Александрийская дает совет Богу: "Дайте им по душе, но по маленькой", хотя именно душа благодаря присущей ей божественной творческой силе изрекает метафизические суждения и утверждает различия между метафизическими сущностями. Не только душа обусловливает свою метафизическую реальность, она сама ЕСТЬ эта реальность!.. Как это умно и точно, что Бардо Тёдол отчетливо разъясняет умершему именно первичность души, его духовность, ибо это как раз то, чему жизнь нас не учит... Несмотря на всю очевидность этой истины в малом и большом, она никогда нами не осознается, хотя очень часто так жизненно необходимо для нас знать эту правду. Подобное знание, разумеется, годится лишь для созерцателей, которые склонны к размышлению над смыслом существования, для тех, кто по природе гностики и потому верят в Спасителя, который, как Спаситель у манденян, называет себя "Гнозисом Жизни" (Знанием Жизни). Вероятно, не многим из нас дано видение мира целиком как чего-то "очевидного". Тут требуется воистину переворот с ног на голову всех устоявшихся истин и немалая жертва, прежде чем мы сможем увидеть очевидность, обусловленную самой сутью нашей души. Гораздо прямее и проще, драматичней, внушительней и потому убедительней считать, что все жизненные события случаются со мной, нежели увидеть, как я даю им возможность случиться. Воистину животная природа человека заставляет его сопротивляться мысли, что он - творец обстоятельств... — 27 —
|