|
Наши занятия проходили в столовой, в перерывах между приемами пищи, и небольшой комнате, в которой стояли стол и стулья, а также индивидуальные шкафчики персонала. Оба помещения не были специально предназначены для арт-терапевтических сессий, но имели несомненное достоинство: удовлетворительную изоляцию. Обычно я располагала материалы на столе: разные виды бумаги,, куски текстиля, небольшие пластиковые емкости с пробками и без них, проволоку, шерсть, липкую ленту, оберточную бумагу, карандаш, линейку и ножницы. В дальнейшем я добавила отвертку, куски древесины и сумку с материалами, отобранными из-за их интересной фактуры (камни, губка и т. д.). По возможности я приносила нетоксичную глину для моделирования и тарелку с желе. Я предлагала пациентам пройти в комнату. Иногда некоторые из них отказывались выйти из коляски, — по-видимому, не понимали, что от них требуют. Мне казалось, что они были не в состоянии осознанно согласиться на наши занятия. В таком случае я помещала некоторые материалы на подносе перед пациентом. Обычно он начинал изучать их. Думаю, условия были далеки от идеальных. Я нередко испытывала затруднения и ощущение открытости, располагаясь напротив пациентов. Однако это их не смущало, поскольку их внутренний мир сливался с окружающим пространством. Мне удалось поработать с десятью мужчинами и женщинами. В палатах мужчин было меньше, и их родственники реже давали согласие на арт-терапевтическую работу. Из десятерых я выбрала пару женщин и пару мужчин. С каждым я занималась дважды в неделю по 45 минут. Я остановила на них свой выбор, поскольку они более активно реагировали на предложенные им при первой встрече материалы. Чтобы лучше запомнить и понять, что пациенты говорили, когда это было возможно, я записывала занятие на аудиокассету. РЕАКЦИИ Миссис С, 82 года, диагноз «болезнь Альцгеймера». На момент исследования пережила ряд тяжелых утрат: смерть родителей, единственных брата и сестры, развод. Пять лет назад умер бывший муж, после чего у миссис С. было отмечено быстрое ухудшение состояния. Больной требовалось некоторое время, чтобы погрузиться в изучение материалов. После этого она полностью уходила в работу: прикрывала объекты кусочком ткани, как бы пряча их, либо заворачивала предметы в бумагу или ткань. Иногда она разглаживала бумагу, проводила много времени, собирая в складки юбку, порой пряча в них рулон липкой ленты, ножницы или свои тапочки. Несколько раз она выразила желание взять липкую ленту для своего сына. Большую часть времени миссис С. что-то говорила, но понять ее было трудно. Я смогла лишь разобрать, что она хотела бы отправиться к своей матери, сыну или брату. Когда ей разрешалось вернуться в помещение, она предпочитала остаться и продолжать манипуляции с материалами. Работа с ними продолжалась у нее от 10 до 30 минут. — 163 —
|