Практикум по арт - терапии

Психотерапевтические отношения

Очевидно, что фигура арт-терапевта может восприниматься некото­рыми детьми как угрожающая, поэтому его роль должна быть четко опре­делена с тем, чтобы сохранить доверие ребенка. Яркие эмоциональные реакции негативного характера могут выплескиваться на арт-терапевта, и он должен хорошо осознавать меру допустимости деструктивных тен­денций ребенка. Один арт-терапевт, например, описал, как ребенок при нападении на него использовал краски: «Через 45 минут игры с грязной, влажной массой красок девятилетняя девочка прикоснулась своими ис­пачканными руками к своему лицу. Наблюдая за отражением в окне, она увидела, что ее неясный образ стал походить на чью-то бородатую голо­ву (в тот период я носил бороду и, как узнал в дальнейшем, ее насильник тоже был с бородой). В тот же момент она выплеснула на меня краску».

Иногда арт-терапевт выступает в роли жертвы. Но посредством меха­низма переноса он, с одной стороны, может восприниматься как лицо, несущее угрозу или незаслуживающее доверия, а с другой — подвер­гаться идеализации и наделяться магическими свойствами. Избежание оценок в психотерапевтических отношениях признавалось респондента­ми важной предпосылкой для преодоления ребенком последствий психи­ческой травмы. Арт-терапевту, как правило, отводилась роль свидетеля, уважающего личность ребенка и побуждающего его к диалогу. Четкое ощущение несексуального характера интимных взаимоотношений было очень значимо, а анализ реакций переноса приобретал особую важность в тех случаях, когда арт-терапевтом являлся мужчина. По мнению рес­пондентов, при проведении групповой арт-терапии для создания у детей ощущения определенно безопасного пространства желательно участие двух специалистов.

Респонденты отмечали, что дети испытывали потребность в выраже­нии чувств, обусловленных их отношениями с членами семьи. Эти отно­шения нередко нарушались после того, как родственники узнавали о факте насилия. Кроме того, члены семьи иногда сами были источником насилия. Дети нередко происходили из неблагополучных семей, страда­ли эмоционально и физически. Для успешного проведения арт-терапии необходимо было не только поддерживать тесные контакты с родителя­ми ребенка, но и представителями социальной службы и иными специа­листами, ставя об этом в известность самого ребенка и оговаривая с ним границы конфиденциальности психотерапевтических отношений.

Тревога, связанная с фактором безопасного пространства и надежно­сти личности арт-терапевта в глазах ребенка, нередко проявлялась в от­мечаемых детьми изменениях в арт-терапевтическом кабинете. В каче­стве иллюстрации высокой тревожности ребенка один из арт-терапевтов привел следующее описание: «Он испытывал страхи, связанные с при­зраками <...> — образами, которые вселяют ужас и которые, по его сло­вам, входят в дом без предупреждения». «Другой ребенок рассказывал о своих фантазиях, в которых совы влетали в комнату, когда он спал».