Практикум по арт - терапии

ВВЕДЕНИЕ

Наше профессиональное сообщество арт-терапевтов объединяется общим «чувством» изобразительного искусства — неким «сродством» с образами, материалами, связанными с ними переживаниями и тем удов­летворением, которое мы испытываем, отдаваясь изобразительному творчеству. Когда мы употребляем термин «арт», мы не думаем о словах, но представляем себе образы, цвета, сложные ощущения — все то, что трудно выразить с помощью языка. В этом заключается прелесть и слож­ность нашей профессии, то, что побуждает нас к утверждению изобра­зительного искусства в качестве достойного занятия на поприще психо­терапии, имеющего определенную культурную миссию. Нам нравится заниматься изобразительным искусством, потому что оно невыразимо в словах. Всякая попытка говорить о нем связана с его профанацией, сло­ва кажутся столь же неадекватными, как и при описании сильного пере­живания или чувства боли. Поскольку слова не могут этого сделать, мы предпочитаем пользоваться языком изобразительного искусства — так мы объективируем сво'и переживания. Однако без слов трудно передать понятия, а без понятий мы испытываем неопределенность. Когда же чув­ства неопределенны, нам не хватает доверия к тому, что очевидно имеет смысл.

Изобразительное искусство — это прежде всего диалог: либо между творцом и его самостью, либо между творцом и другим человеком. А если это диалог, то на каком языке он проходит? Как пишет Д. Роуз, «искус­ство не передает тот или иной смысл, оно порождает его в сознании вос­приимчивого человека» (цит. по: Laub D., Podell D., 1995, p. 992).

Даже начинающий арт-терапевт способен повторить максимы, сфор­мулированные Э. Крамер и М. Наумбурх для того, чтобы охарактеризо­вать сущность своего дела. Мы часто полагаемся на авторитет, однако чем мы все-таки занимаемся? Как передать словами суть нашей профес­сии? Над этими вопросами ломают головы все арт-терапевты без исклю­чения. В этой статье я намерена обратиться к этим вопросам, аналогич­но тому, как, например, нейропсихологи пытаются решить, насколько мозг человека способен познавать самое себя. Отправной точкой моих рассуждений будет служить идея об обсуждении рисунка (с клиентом, коллегами или иными специалистами) как очень важном элементе арт-терапевтической деятельности, хотя и обескураживающем арт-терапев­та. Мы используем изобразительное творчество с целью «докопаться» до смысла, ускользающего от слов, и в то же время мы используем слова для того, чтобы раскрыть смысл изобразительного искусства. Не пара­докс ли это?