|
Сновидения Билл рассказал о двух снах, в которых он был оборотнем. Он описал свое ощущение «пустоты внутри» и сильного голода во время сна. Другой сон разворачивался на болоте. «Стоял туман, но я различил три холма. Я был на среднем холме и упал в болото. Меня подобрала женщина, сидевшая в старой деревянной лодке. Она привезла меня в очень старую гавань. Вокруг не было ни людей, ни машин — только деревья. По дорожке мы приблизились к ветхому дому из грязно-желтого кирпича. Затем мы вошли в этот дом и спустились в подвал, где обнаружили ящик, крышка которого была забита гвоздями, а сам ящик обвит цепью с навесным замком. Нам удалось открыть его. Когда женщина просунула в него руку, из ящика показался скелет с оскаленными зубами. Я выскочил из подвала в одну из комнат. Скелет бросился за мной. Ему почти удалось проникнуть в мою комнату, в которой не было окон. Я прижался к стене, и она отодвинулась, выпуская меня наружу. В это время подоспела полиция, и я показал ей остатки тела человека, которого съел скелет». Меня поразило сходство описываемого Биллом дома со зданием, где проходили наши занятия. Это была очень старая, отдельно стоящая постройка. От школы к ней шла аллея. Билл чувствовал себя лучше в тече- ние той недели, так как «плохих мальчиков» временно не было в школе, и он готовился уйти на каникулы. Он не дал мне возможности обсудить его сон, словно сам знал его смысл и не желал, чтобы кто-либо вторгался в него. Я ощутила его потребность отделиться от меня и в то же время страх этого отделения. Я словно была остатками тела того человека, который был «съеден» потребностями Билла. ПОСЛЕДНЕЕ ЗАНЯТИЕ Наша работа подходила к концу. Билл говорил о депрессивном настроении своей матери. Теперь у него была возможность провести грань между матерью и мной, ее депрессией и моим грустным, как ему показалось, лицом. Мы попытались обсудить его впечатления, переговорили о том, что он, по-видимому, несет в себе образ матери, а это затрудняет для него разделение его собственных и ее чувств. На 78-м занятии он выразил сильное негодование по поводу работницы школы, которую он хотел когда-то поцеловать: она запретила ему идти в город на дискотеку. Билл сказал, что чувствовал себя, словно вулкан, и на протяжении почти всей нашей встречи едва сдерживал гнев. К концу занятия я попросила его нарисовать вулкан. Он выполнил мою просьбу и изобразил вырывавшуюся из жерла лаву. Мне показалось, что этот образ передавал также и его ощущения, связанные с завершением нашей работы. Билл забрал рисунок с собой и сказал, что если кто-нибудь остановит его и спросит, что это такое, он ответит: «Картина, изображающая мои чувства». Покинул он комнату в спокойном расположении духа. Размышляя над занятиями, я ощущаю внутренний мир Билла — обжитой им мир страха и депрессии. Он уже был в состоянии описать свои переживания, которые больше не ставили его в полное замешательство. Билл оказался способен, исследуя собственную психическую реальность, отыскать смысл в своем внутреннем мире и окружающей его действительности — так он приближался к осмыслению психического конфликта. На предпоследнем занятии он нарисовал меня и написал: «Будем сотрудничать и останемся друзьями», а сверху вывел свое имя. Билл сильно злился из-за завершения нашей работы и был способен проявить свой гнев. При.нашей последней встрече он просмотрел свои работы, пытаясь выбрать те, которые ему хотелось бы забрать с собой. В конце занятия он рассказал о последнем увиденном им фильме про оборотня, о том, что оборотень больше не пугает его. Мы обсудили ВОПРОС, сколь важен для него был образ оборотня как символ, совмещающий — 104 —
|